Наследники защитника Брестской крепости Ивана Николаевича Зубачева рассказали о его жизни и подвиге

«Кажется, я родилась со знанием о его подвиге», — говорит правнучка Ивана Николаевича майор милиции Александра Сивухина, единственная из наследников защитника, кто носит погоны. Вместе с Александрой мы прошлись по брестской улице, названной в честь ее прадеда.

 

Александра Сивухина, правнучка Ивана ЗУБАЧЕВА, в Брестской крепости.

Возглавил оборону цитадели

Улица Зубачева в Бресте берет начало от дома офицерского состава, где перед войной недолгое время в квартире на втором этаже жила семья Ивана Николаевича. Сегодня здесь видят мирные сны другие люди. Рукой подать до Мухавца. Рядом Брестская крепость. И нам не составило труда представить вечер 21 июня 1941 года и страшное летнее утро...

Александра Сивухина достает из папки школьную тетрадку, в которой в 1964‑м Александра Андреевна Зубачева описала последний мирный день, начало войны, побег из Бреста, жизнь в оккупации и начало нового этапа после освобождения Беларуси.

— Прабабушка в деталях запомнила последний мирный вечер в кругу семьи. Она пишет, что супруг пришел домой поздно, около 23:00. Накрыли стол, поужинали, поговорили о своем, о семейном, вспомнили родные Луховицы. Безусловно, Иван Николаевич предчувствовал, что приближается беда, — рассуждает Александра. — Ведь он был человеком опытным. В 1918 году вступил в партию, добровольцем ушел в Красную армию, прошел советско‑финскую войну. Служить в Брестскую крепость приехал весной 1941‑го заместителем командира 44‑го стрелкового полка по хозяйственной части, а комполка был майор Петр Михайлович Гаврилов.

Гитлеровцы планировали захватить крепость во второй половине того страшного июньского воскресенья, но ситуация пошла не по их плану. 22 июня 1941 года Петр Гаврилов с отрядом бойцов был отрезан на Кобринском укреплении, и Ивану Зубачеву пришлось возглавить оборону цитадели около Холмских ворот.

24 июня в одном из казематов собрались командиры, и Зубачев был назначен руководителем сводной группы обороны крепости (фактически начальником обороны). О чем на клочке бумаги карандашом написали «Приказ № 1». Документ, точнее, его остатки нашли под развалинами в 1950‑х годах. Из него и узнали фамилии капитана Ивана Зубачева, полкового комиссара Ефима Фомина, старшего лейтенанта Александра Семененко и лейтенанта Анатолия Виноградова. Подлинник хранится в Центральном музее Вооруженных Сил в Москве, в Музее обороны Брестской крепости — копия.

— В свое время проводили почерковедческую экспертизу, чтобы узнать, кто именно написал приказ. Сравнили c автобиографией капитана Ивана Зубачева (она сохранилась в архивах), и стало ясно: писал именно он. Когда я впервые увидела почерк на этом документе, была поражена, потому что точно так же писал мой отец, — делится интересными деталями Александра.

«До последней возможности»

Сражаясь за крепость, Иван Зубачев надеялся, что Красная армия скоро перейдет в контрнаступление, а задача гарнизона — оборонять крепость до этого момента. Но 26 июня Зубачева ранили и взяли в плен…

В 1943 году Иван Зубачев и Петр Гаврилов встретились в плену, в немецком лагере Хаммельбург. Об этом Александре Андреевне Зубачевой сообщил писатель Сергей Смирнов. Побывав в Бресте в 1954‑м, Сергей Сергеевич буквально заболел темой героических событий 1941‑го. Результатом стал цикл передач на радио «В поисках героев Брестской крепости», а позже и книга «Брестская крепость».

Смирнов разыскал Петра Михайловича в Краснодаре. Выяснилось, что Гаврилов видел Зубачева в концлагере. Разговаривали недолго — через проволоку...

Писатель прислал вдове адрес бывшего комполка, и она связалась с ним.

— Гаврилов написал прабабушке, что, встретившись с Зубачевым, они плакали. Считали, что подвели Родину, не отстояли Брестскую крепость, — рассказывает Александра. — Это теперь мы понимаем, что они сделали все, что было в их силах.

Иван Зубачев умер 21 июля 1944 года в лазарете лагеря Нюрнберг‑Лангвассер от туберкулеза, о чем сообщается в персональной карточке военнопленного, которая хранится в Центральном архиве Министерства обороны России. Зубачеву было 46 лет. Гаврилов дожил до Победы и был освобожден советскими войсками в мае 1945‑го. Прошел через фильтрационный лагерь. Благодаря стараниям Смирнова его восстановили в партии и в 1957 году удостоили звания Героя Советского Союза.

Писатель‑фронтовик поддерживал вдову Зубачева не только на словах — помог с пенсией, жильем, о чем свидетельствуют письма, которые хранятся у наследников защитника крепости.

Да, у Александры Андреевны были справедливые опасения, что пребывание в плену навредит памяти ее супруга. Сергей Сергеевич успокоил, подчеркнув в письме, что «теперь иначе смотрят на пленных»: «Вы напрасно думаете, что пребывание в плену Ивана Николаевича может положить тень на его память в чьих‑то глазах. Его большая роль в обороне крепости несомненна, у меня о нем самые лучшие сведения от разных людей, и я считаю его одним из главных героев обороны, о чем пишу и (Георгию) Жукову. То, что он попал в плен, ничего не меняет, причем, как известно, он попал раненым. Иван Николаевич сражался до последней возможности и был настоящим героем. Я уверен, что и в плену он вел себя безупречно, как настоящий коммунист».

В 1957 году Иван Николаевич Зубачев награжден орденом Великой Отечественной войны I степени посмертно.

Судьбы и встречи

«Если что со мной случится, не обижайте свою маму», — записала Александра Андреевна в той самой школьной тетрадке слова мужа, сказанные в последний мирный вечер перед войной сыновьям. Ребята тогда прибежали из кино, может, и не придали им вначале значения, но свято следовали…

Стоя возле дома офицерского состава на улице Зубачева, а потом у Холмских ворот Брестской крепости, мы с правнучкой героя образно выстраивали маршрут, по которому под звуки выстрелов бежала прятаться в подвал семья Зубачева. Любящие сердца находились поблизости друг от друга несколько дней, но больше никогда не увиделись…

Из крепости Александра Андреевна с детьми выбраться сумела. В рваной одежде, голодные, они просились на постой к местным — кто‑то захлопывал двери, а кто‑то помогал, чем мог. Приютившись в одной из семей в деревне Саки под Жабинкой, дети пасли деревенских коров, Зубачева подрабатывала прислугой — за еду, денег им никто не платил.

После войны вдове выделили квартиру в Жабинке. Александра Андреевна устроилась санитаркой в санэпидемстанцию, сын Анатолий — помощником машиниста на пригородных поездах, а Юрий уехал на Сахалин и работал помощником машиниста на морском пароходе… На гостеприимной земле Брестчины Анатолий Иванович Зубачев с супругой воспитали четверых детей — Людмилу, Ивана, Юрия, Ирину.

— Людмила Анатольевна первой стала активно собирать материалы о своем дедушке, — продолжает Александра. — Она старшая и хорошо помнит Александру Андреевну. Как та вечерами, вытирая слезы, писала письма Смирнову, Гаврилову. Потом подключилась я. Сейчас рассказываю о знаменитом предке своим детям — Виктории и Михаилу, они уже посмотрели фильм «Брестская крепость». Когда подрастут, обязательно будут нести вахту у Вечного огня в Брестской крепости.
Белорусская ветвь наследников Зубачева поддерживает связь с малой родиной Ивана Николаевича в России. К месту моя собеседница вспомнила один интересный случай:

— Это был 2011 год, я уже служила в милиции в Жабинке. Наш дежурный службы Василий Беленец шел по городу. Вдруг рядом останавливается машина и раздается вопрос, как найти Зубачевых. Дежурный службы уточняет: «Кого? Александру Ивановну?» Люди из автомобиля смотрят удивленно и говорят, что им бы хоть кого‑нибудь. Оказалось, это наши родственники Зубачевы из Луховиц Московской области в Брестскую крепость приезжали. Мы встретились и подружились.

Валентина КОЗЛОВИЧ
Фото: Павел БОГУШ
Продолжение здесь: sb.by