Три поколения семьи Старцевых в истории Брест-Литовска

В составленном нами справочном списке захоронений XIX—XXвв. на Тришинском кладбище Бреста, ранее опубликованном на сайте «БК», было два имени, о которых не имелось никакой информации, кроме дат рождения и кончины: Адриан Георгиевич Старцев (1826 –1880) и Капитон Адрианович Старцев (1860 – 1914). Было понятно, что это отец и сын.

Ничего не подсказали и поиски в интернете. И вот мы получили письмо из Москвы, затем в ходе переписки дополненное копиями фотографий и сканами документов. Это поистине уникальное открытие для нашего «Фамильного древа Бреста». С благодарностью к автору публикуем это письмо.

Я – Клочкова Евгения Рудольфовна, 1969 г.р. являюсь прямым потомком по матери ветви Старцевых, уроженцев Брест-Литовска.

Родоначальник этой ветви Егор Старцев, из солдат, предположительно 1800 г.р. – первый хозяйственный комендант Брест-Литовской крепости, говоря нынешним языком, завхоз. По мужской линии его наследник – сын Адриан Егорович Старцев, старший надзиратель Инженерного управления Брест-Литовска (мать – неизвестна).

Первую подпись нам не удалось расшифровать. А вот инженерный чиновник (подпись ниже) это Матвеев Алексей Матвеевич (12 февраля 1818 – 31 октября 1894), похороненный на Тришинском кладбище в Бресте

Адриан был женат на Розалии Мациоровской 1830 г.р., рожденной в Ломжинской губернии. Ее родители – Ян Мациоровски и Магдалена, урожденная Жилинска (из древнего дворянского рода на территории нынешней Баларуси). Имеются сведения из польских архивов о рождении Розалии и о ее смерти в Варшаве в возрасте 86 лет.

Есть послужной список и свидетельство о работе Адриана, однако он был, как и его потомки по мужской линии и его отец, намеренно обойден первоклассными чинами и званиями из-за отказа участвовать в подавлении польских восстаний, так как жены были традиционно дворянки-польки и браки считались мезальянсными. Жены-польки были гораздо выше по положению моих предков по мужской линии, в браке фамилию не меняли (по законам того времени они были в этом случае наделены правом на получение наследства от отца). Однако не просто так выходили польки за русских – «русские мужчины добрее, ласковее и щедрее» поляков-мужчин. Так сами мои пра-прабабушки говорили.

Розалия по смерти мужа – старшего надзирателя Инженерного управления Адриана Старцева просила пенсион в Инженерном управлении, но ей ответили (ответ на прошение прилагаю), что жены низших чинов надеяться на пенсию не могут.

Розалия и Адриан жили в Брест-Литовске прямо на территории Крепости, в отдельно стоящем доме Егора. Дом коменданта по хозяйственной части Егора Старцева не сохранился – это рассказ со слов внука Адриана Егоровича, тоже Адриана (о нем далее).

Сын Адриана Егоровича – капитан инженерных войск Капитон Старцев (кондуктор 1 класса – чертежник-проектировщик, помощник производителя работ) был направлен в подчинение к тогда еще инженер-капитану Дмитрию Карбышеву – нанялся, будучи уже в отставке, вольнонаемным десятником в крепость: надо было кормить детей и свою жену – Ядвигу Ивановну Маевскую, одну из двух дочерей крупного полицейского чина в Варшаве.

Капитон Адрианович Старцев

Ядвига Ивановна Маевская-Старцева в молодости в Варшаве

Ядвига Ивановна Маевская приходилась какой-то родней Сергею Ивановичу Маевскому, написавшему записки об Отечественной войне 1812 года (семейное предание плюс определенное фамильное сходство, особенно с моим прадедом – Никоном Капитоновичем и Ядвигой Ивановной).

Есть послужной список Капитона, но он неполный, и свидетельство. Так назывались тогда прототипы трудовых книжек. В биографии Капитона есть интересные факты: он, как и его отец, то награждался, когда служил, то был отставлен, то получал награды, то терял право на них и на первоклассные чины (выпивал и отбрыкивался, как мог, от неблаговидных поступков Власти и Армии).

Моя прабабушка хранила много лет крой хрома на офицерские сапоги-ботфорты, выданный последний раз Капитону и который выдавался только офицерам, так как офицеры сапоги шили сами (в крепости были мастера – сапожники, ветеринары, кузнецы, плотники и прочий мастеровой персонал) – под свой размер и ногу. Потрясающая кожа была! Отдельно дубленая крепкая на подошвы и каблуки, которые сбивались между собой послойно. Крой хрома у нас в 90-е годы украли, когда влезли в квартиру воры, так как на нем с внутренней стороны были царские гербы с отметками об армейских складских поставках.

Справка, выданная Старцеву как направление в распоряжение Карбышева за подписью делопроизводителя хозяйственной части инженерного управления Брест-Литовской крепости А.А.Троицкого (копию справки прилагаю) была по глупости и незнанию исправлена моей матерью – Солнцевой Натальей Валентиновной, которая подумала, что в этой справке-направлении неправильно написали – «Капитану Старцеву» и своей рукой исправила на «Капитону». Однако я внимательно изучила правила написания справок в Армии, звания и должности Капитона и поняла, что в справке-направлении указывалось только военное звание и фамилия – по именам никого не писали, в лучшем случае инициалы. Указывалось – куда, к кому в распоряжение поступал, на какие должности или места работы.

Инженер-капитан Дмитрий Карбышев

Сохранилось следующее семейное предание, и у него есть все основания претендовать на достоверность. Адриан Егорович Старцев и Капитон Адрианович Старцев (отец и сын) были близки и очень талантливы как в рисовании, так и в инженерии. Их потомки также были инженерами – в том числе и репрессированный Адриан (внук Адриана Егоровича). То ли Адриан начал, а Капитон закончил, то ли еще как – но ими была изобретена бинторезка (машинка для резания ткани на бинты), и к Первой мировой войне машинка уже работала. Адриан, отец Капитона, выполнявший функции технадзора в Управлении (старший надзиратель), возможно, был знаком с военным инженером, генералом Эдуардом Тотлебеном по работе в крепости Брест-Литовск (тоже предание), так как именно Тотлебен, будучи как-то в Управлении, сетовал на отсутствие и малое количество машин и механизмов для облегчения хозяйственных задач в военное время: стирки в армейских условиях, горячей атибактериальной сушки белья, обуви, одежды, бинторезок, качественных понтонных скреп и еще чего-то такого же нужного. И в результате сетований Тотлебена , возможно, как раз и появилась та самая бинторезка Адриана и Капитона.

Дмитрий Карбышев очень ценил Капитона Старцева: «Руки золотые, а голова-то как варит! И ведь гвоздя у него не пропадет. Только пил бы поменьше!» — он сказал это о Капитоне Старцеве, когда его десятник умер в 1914 году. Карбышев якобы помог с захоронением Капитона где-то недалеко от своей первой жены, застрелившейся Алисы Карловны, так как вдове его десятника было очень сложно – она была убита горем и плохо соображала, где мужа хоронить (рассказ моего прадеда – Никона Капитоновича Старцева). Могилу его на Тришине мы так и не нашли – у нас сохранилась лишь квитанция о захоронении Капитона Адриановича Старцева на Тришинском кладбище.

Квитанция на место на Тришинском кладбище для К.А.Старцева (отпет в Симеоновском Соборе)

Дело было еще и в том, что и Дмитрий Карбышев, и Капитон Старцев имели свои собственные убеждения – не были националистами, уважали труд своих помощников, осуждали многое из царских армейских порядков. Карбышев интересовался польской культурой, разговаривал об этом с Капитоном, так как знал, что он и его жена-полька – не болтуны, что Капитон, как и его отец, пострадал за выбор своей супруги.

Старцева Ядвига Ивановна

Карбышев держался от остальных офицеров особняком, соблюдал дистанцию, был осторожен – жил в городе дальше всех, знал, что в крепости есть и свои «наушники». Особенно это было распространено после событий 1905 года. В каждый гарнизон при крепостях направлялись военные, доносившие о неблагонадежности офицеров. В известном описании жизни в Брестской крепости Владимира Догадина есть некая недоговоренность и лукавство – в крепости никто никому не доверял, на вечеринках не напивались, чтобы спьяну не наговорить лишнего.

Есть еще одно семейное предание, которое очень похоже на правду. Капитон был очень талантливым художником-графиком, в Крепости был одно время оформлен как чертежник-проектировщик (кондуктор 1 категории), но он еще художественно оформлял открытки с видами Брест-Литовска, а также рисовал портреты, не подписывая свое имя, офицеров Брест-Литовского гарнизона и некоторых служителей, в частности одного полкового священника, так рассказывал мой прадед Никон Капитонович. Он говорил, что должен быть тушевый или карандашный портрет-набросок Карбышева (возможно, он сохранился у потомков генерала?), так как Капитон дарил на память людям их портреты.

В качестве подарка для своей жены Ядвиги Ивановны Маевской-Старцевой Капитон нарисовал шутейный герб для вышивки на платок, взамен не полученного ею настоящего, как вышедшей замуж за незнатного, – прилагаю этот его рисунок, его картинки с видами Бреста и небольшую заставку для картинки на тему военной артиллерии (не знаю, для чего он ее делал).

Есть еще одно семейное предание, что когда семья куда-то уезжала и приехала снова в Брест-Литовск через какое-то время, то на вокзале сняли шапки сразу несколько десятков человек, так как Капитона, Ядвигу и их детей приняли за кого-то из членов царской семьи. Я не знаю, правдиво ли это предание, но у Капитона действительно была интересная внешность.

Вся семья предположительно в 1913 году. Капитон Адрианович Старцев действительно напоминает Николая II

Веера и кружево Ядвиги Ивановны у нас хранились, пока не рассыпались в прах – были они из перьев лебедя и тончайшего кружева резьбы по слоновой кости. Хранились также ее ботиночки на шнуровке и изящнейшие тонюсенькие лайковые перчатки ручной работы. Ее сын Никон забрал всё это в надежде, что мама скоро приедет к нему в Москву.

Старцев Никон Капитонович

Старцев Модест Капитонович

Старцева Лидия Капитоновна

У Ядвиги Ивановны и Капитона Адриановича было семь детей. Капитон Адрианович Старцев по праву мог считаться коренным брестчанином в третьем поколении, и более того – в третьем поколении он был связан работой при Брест-Литовском гарнизоне. Он строил вокруг Крепости объездную железную дорогу, в самой Крепости что-то проектировал и воплощал в жизнь – чертил, рисовал, изобретал механизмы. В семье держали прислугу – двоих человек – кухарку и прачку.

Ядвига Ивановна пережила мужа, у нее была очень тяжелая судьба. Родилась в Варшаве, в обеспеченной семье, вышла замуж, оказалась в Брест-Литовске, родила детей – Никона, Модеста, Адриана, Наталью, Надежду, Лиду, Зину. Дочь Зинаида умерла, оставив на попечении матери двух сирот-внучек, которые вместе с бабушкой потом попали в Равенсбрюк, выжили, но места их захоронений нам неизвестны – их разбросало по Польше (нужны ли документы из концлагеря Вам, не знаю, поэтому не посылаю их – их предоставили нам из немецких архивов). Красный Крест нашел только одну внучку Ядвиги – Янину Старцеву, выжившую и похороненную в 1984 году после сумашедшего дома (после концлагеря она потеряла память и рассудок) в селе Боболюшки (ее могилу там уже срыли за давностью лет).

А вот — о судьбе Адриана — сына Капитона Адриановича и Ядвиги Ивановны.

Адриан Капитонович Старцев

Из Книги памяти «Ленинградский мартиролог»: Старцев Адриан Капитонович, 1892 г. р., уроженец Варшавской губ., русский, член ВКП(б) в 1919-1920 гг., начальник Отдела инженерных войск ЛВО, полковник, проживал: г. Ленинград. Арестован 4 ноября 1937 г. Выездной сессией Военной коллегии Верховного суда СССР в г. Ленинград 25 февраля 1938 г. приговорен по ст. ст. 58-6-7-9-10-11 УК РСФСР к высшей мере наказания. Расстрелян в г. Ленинград 25 февраля 1938 г. (Его жена Галина Трофимовна Старцева репрессирована.).

Его сын Лев Адрианович Старцев (1922 – 2011), участник Великой Отечественной, с 1947 года жил в Ульяновске. В декабре 1949 поступил в автоцех на УАЗ. С 1950 по 1973 прошел производственный путь от контролера до руководителя бюро трансмиссий Уральского автозавода. С декабря 1973 – главный конструктор УАЗ. Его жена Роза Николаевна и сын Евгений Львович Старцев ныне проживают в Ульяновске.

О других детях Капитона Адриановича:

Модест рано умер, в Белеве Тульской области живут его внуки. Наталья жила также с детьми в Белеве, Никон Капитонович – мой прадед сначала в Белеве, а потом в Москве – его дочь Солнцева Ольвия Никоновна (инженер путей сообщения) – моя бабушка 1921 года рождения (названная в честь найденного греческого города Ольвии, ныне уже покойная), его внучка – моя мать – Солнцева Наталья Валентиновна (химик), я – его правнучка – Клочкова Евгения Рудольфовна (ландшафтный дизайнер) и моя родная сестра – Клочкова Анна Рудольфовна (химик-технолог). У нас уже свои дети взрослые. Все мы по линии моей матери – потомки Егора Старцева, коренного брестчанина. Документы я передавала еще в музей города Бреста. Передавала фотографии и все, что Вам отсылаю. Должны они быть и в Брестской крепости…

Николай Александров, Брестский курьер

Три поколения семьи Старцевых в истории Брест-Литовска

Похожие статьи: