Выбор артиллерийского «сверхоружия» для штурма Брестской крепости проводился в верхних эшелонах управления сухопутных войск вермахта

Почему выбор пал на «Карлов»?

Предельная дальность стрельбы установок «Карл» составляла свыше 4000 метров, скорострельность - 1 выстрел в пять минут. Установки прибыли за двое суток до нападения на Брестскую крепость, их хорошо охраняемые позиции находились на южной окраине Тересполя.

Трудно сказать, какой род войск в большей степени обеспечивал успех операции «сорок пятой» дивизии вермахта при нападении на Брестскую крепость, пехота или артиллерия. Скорее так - успех пехотных частей Шлипера в крепости, даже по самым смелым расчетам, был бы немыслим без сверхмощного артиллерийского налета.

Разумеется, вряд ли тут можно было обойтись только дивизионными стволами. Обрисовать масштабы дополнительного привлечения артиллерии (так же, как саперных частей и авиационной поддержки) еще в феврале 1941 года было предложено полковнику Сиксту. Задачу поставил начальник штаба 4-й армии полковник Блюментритт.

Требования к мощности артиллерийского удара выглядели ясно. Она должна быть достаточной, чтобы соединению, штурмовавшему Брестскую крепость, не пришлось ввязываться в продолжительный бой с советскими подразделениями. И тем более вести длительную, многодневную осаду. Даже несколько суток активной обороны Брестской крепости (например, ведение артиллерийского огня по налаженным у Бреста переправам соединений 2-й танковой группы) могли бы снизить темпы преодоления водного рубежа. В конечном итоге это могло осложнить осуществление плана вторжения в СССР (операция «Барбаросса»).

Схемы наступления на брестском направлении строились также с учетом того, что на восточном берегу Бyга вермахт встретится не только с секретами и дозорами пограничников, но и с железобетонными дотами и частями Красной армии, занявшими позиции полевого заполнения (прямоугольные ячейки в земле на одного-двух человек, без ходов сообщения). Все это диктовало необходимость в более-менее равномерном распределении частей резерва ОКХ, предназначенных для разгрома «Линии Молотова» (62-й Брестский УР).

Tаким образом, Брестской крепости нельзя было уделить повышенное внимание со стороны тяжелой артиллерии — если только не попытаться взять твердыню не количеством, а качеством.

Это и было сделано. Весной 1941 года к артиллерийскому налету на крепость решили привлечь оружие не просто мощное, а сверхмощное, способное (как рассчитывалось) заменить рассредоточенные по соединениям.

С одной стороны, требовалась разрушительная сила, мгновенно выводящая из строя ключевые оборонительные сооружения. С другой - поражение наибольшей площади крепости, что оказало бы психологическое воздействие на размещенные в ее укреплениях войска.

Все это предопределило выбор «сверхоружия»: его роль должны были сыграть установки «040» — 60-см мортиры Кarl, а также турбореактивные снаряды.

Использование в полосе «сорок пятой» сборной артиллерийской группировки потребовало единого (и достаточно квалифицированного) руководства ей, включавшего в себя как разработку плана налета, так и управление огнем.

Вплоть до начала июня организация артиллерии при вторжении оставалась неясной. Несмотря на обращение Шлипера, командующий дивизионной и приданной 45 1.D. артиллерией так и не был назначен. 1 июня 1941 на специальном совещании у генерала Хайнемана, где присутствовали Шлипер и Деттмер, командир дивизии еще раз поднял этот вопрос. Наконец, 5 июня он был решен.

В штаб «сорок пятой» прибыл командующий артиллерией-27 (Аrko-27), 52-летний генерал-майор Фридрих фон Кришер, командированный для руководства создаваемой в полосе «сорок пятой» артиллерийской группировкой.

После посвящения в план нападения фон Кришер отправился осматривать район действий.

Уроженец Карансебеша (Венгрия), фон Кришер начал военную службу 18 августа 1910 года в 12-м полку полевой артиллерии императорской армии, продолжив её (в том же полку) и в армии Австрии. 1 апреля 1938 года он, уже полковник, был назначен начальником штаба 12-го артиллерийского полка.

Офицеры 98-го артполка 45-й пехотной дивизии (А.R. 98): слева ветеринар доктор Хейват, справа его ассистент Конрад-Биллрот, в центре командир 1-го дивизиона оберст-лейтенант Виндман. 1941 год

В день начала Второй мировой войны Кришер получил должность la 251-й пехотной дивизии, развернутой на базе одной из учебных частей. Во время кампании в Польше дивизия находилась на западе, где боевых действий не велось. Части были задействованы на строительстве укреплений Западного вала. Так и не приобретя боевого опыта, 30 ноября фон Кришер был лишен должности, а на следующий же день, вероятно, в порядке компенсации, он получил звание генерал-майора. В дальнейшем, когда на Западе гремели орудия и в историю впечатывались новые имена, старому австрийскому артиллеристу, разменявшему шестой десяток, применения так и не нашлось. Вплоть до 5 октября 1940 года он находился в резерве, пока наконец-то не получил назначение на должность командующего Arko-27.

Таким образом, никакого опыта в командовании «стволами» соединений, как и опыта современной войны, фон Кришер не имел. Ситуацию усугубляло и то, что намечалось использование таких средств как реактивные установки и артиллерия особой мощности (установки «Карл»). Необходимо учитывать, что огонь должен был вестись по фортификационным сооружениям, расположение которых иногда было известно только условно.

При этом ставилась задача поразить цели в максимально короткий срок, не проводя какой-либо пристрелки и тщательно скрывая проводимую разведку зоны обстрела.

Помимо реактивной артиллерии и установок «Карл» в непосредственное управление Arko-27 на период проведения огневого налета были переданы также А.R. 98, I/A.R. 99, 13/1.R. 133.

Еще до прибытия фон Кришера на многочисленных совещаниях по разработке общей концепции артиллерийского налета, открывающего Восточный поход, были рассмотрены самые разные варианты. Складывается впечатление, что участники совещаний постепенно склонялись к осторожной прагматичности, не особо уверовав в действенность «сверхоружия». Например, на проходившем 24 мая совете в штабе XII А.К было заявлено о том, что продолжительность артподготовки для 31-й и 34-й пехотных дивизий предусмотрена в 1 час, а для 45 I.D. — 10 минут. То есть существовало мнение, будто десятиминутный огонь «сверхоружия» равен часовому огню обычной артиллерии. Это, дескать, позволяло как можно быстрее бросить в атаку пехоту, пока противник не начал приходить в себя после первых залпов. Однако (возможно, это было как-то связано и с осторожностью «старого артиллериста») к середине июня было все же решено не рисковать.

Артподготовка по Брестской крепости увеличивалась до получаса. В подписанном Шлипером 16 июня приказе дивизии «О переходе Буга» общие положения работы артиллерии в утреннем артналете 22 июня очерчивались достаточно подробно.

«Arko-27 размещает артиллерию и приданное вооружение на позициях таким образом и так группирует их, что выполняются следующие боевые задачи: к X часов нужно разбить русские прибрежные оборонительные позиции у Буга, в Брестской крепости и по обе ее стороны, а также наблюдательные пункты; Х + 4 минуты - усилением огня нужно сделать возможным переход в наступление и переправу пехотных полков. Затем нужно поддерживать штурм крепости переносом огня вперед согласно плану. Так как первоначально пристрелка и наблюдаемый огонь невозможны, нападение, особенно штурмовых лодок, которые не должны спускаться до X+15 минут в Буг, должно руководствоваться временными сдвигами по плану огня...

Для артиллерийской разведки и подавления вражеской артиллерии обеспечивается связь с Bb. 17 (справа) и Вb. 8 (слева), для подавления вражеской артиллерии IA.R. 99 устанавливает связь с авиацией».

Выбор конкретного типа «сверхоружия» для Брестской крепости проводился в самых верхних эшелонах управления сухопутных войск.

Еще 7 марта на утреннем совещании у командующего войсками генерал-инспектор артиллерии Бранд отметил, что против Брестской крепости можно использовать «батарею «К». Однако 14 апреля командованием сухопутных войск принимается решение о применении в операции «Барбаросса» установок «040» второй по мощности (после 80-см «Доры») артиллерийской системы вермахта.

Почему выбор пал на «Карлов»?

Во-первых, мортира специально создавалась для борьбы с укреплениями, причем более мощными, чем «Линия Молотова».

Во-вторых, дистанция стрельбы сверхтяжелых пушек и железнодорожной артиллерии (распределяемых по соединениям 4-й армии) позволяла нанести удар на более дальние расстояния (чем приграничные укрепления), что делало более рациональным использование их по целям в глубине приграничной полосы.

Конечно, в размещении «Карлов» столь близко от рубежа таился определенный риск. Сражение могло обернуться совсем не так, как задумано, русские вполне могли бы нанести ответный удар артиллерии, однако кто не рискует...

На Брестскую крепость решили двинуть 1-ю батарею (в неё входили установки №1 «Адам» и № 2 «Ева») только что сформированного 833-го тяжелого артиллерийского дивизиона. B Тересполь незамедлительно прибыл командир батареи. До 1 мая он успел провести рекогносцировку (установить места выгрузки, маршруты движения, огневые позиции, цели и НП). Выгрузка орудий должна была производиться на станции Тересполь, сборка непосредственно на железнодорожном полотне. Причем выгрузку и сборку необходимо было сделать незамеченной от русских наблюдателей (вышки на том берегу Буга), произведя eе за ночь. Необходимое для «Карлов» оборудование можно было разгрузить в Бяла Подляске (где существовали капитальные платформы), затем скрытно перевести на огневую позицию. Время прибытия кранов и мортир в Тересполь, а остальных частей в Бяла Подляску: X— 48 часов.

Кран-погрузчик готовится к подаче фугасного снаряда к установке «Карл» N93. Так как в Германии было построено всего шесть установок «040», каждая из них получила собственное наименование. К штурму Брестской крепости была привлечена 2-я батарея 833-го мортирного дивизиона особой мощности, включавшая орудия № 3 «Один» и № 4 «Тор»

Намечалось нанесение удара по Северному форту («Граф Берг»), но о нем было известно только то, что он существует.

Представляют интерес сделанные командиром батареи наблюдения Брестской крепости:

«Обнаружены только старые крепостные сооружения, каменные покрытые землей и поросшие травой. Цель, которая не нуждается в применении артиллерии особой мощности. Планируется взять цитадель только после очень короткой артподготовки. Лучше всего — выпустить четыре снаряда (по два из каждого орудия), используя их моральный эффект. Их максимальная досягаемость (4300) позволяет вести огонь по любой точке Брестской крепости. Наблюдение достаточно сложно. Цитадель возвышается над рекой. Кроме крайне западной ее части, наземное наблюдение за остальными затрудняют многочисленные строения и заросли деревьев».

Однако 14 мая планы изменились. Is.Artl.Abt. 833 (с 60 снарядами) решили задействовать под Лембергом (Львов). Вместо нее громить Брест были посланы орудия 2-й батареи Artl.Abt. 833 —«Один» (мортира N°3) и «Тор» (N°4). Боекомплект составлял 36 снарядов.

Главным недостатком системы «Карл» в данной ситуации была, прежде всего, низкая скорострельность: 1 выстрел за 5 минут. При ставящихсяусловиях короткая, но мощная артподготовка, затем стремительное продвижение ударных групп - это заставляло хорошо подумать о выборе целей.

Доты вдоль границы? Их легко могли подавить и другие средства. Все что далее скрыто, опираться можно было только на предположения и трофейные польские карты. Более того, хотя карты лежали под рукой, в каких именно зданиях размешался советский гарнизон, было абсолютно неясно. Огонь предполагалось вести без пристрелки, без наблюдения за его результатами (исходя из опыта Эны, которым наверняка поделились с фон Кришером офицеры «сорок пятой», все скроет дым и пыль).

Оставалось надежда, что безотказно сработает второй тип воздействия, то есть моральное подавление. Именно в соответствии с этой задачей и разрабатывался план огня для «Карлов».

Цели были поделены между «Тором» и «Одином». В первую очередь, ими стали доты 1а, 2 и 3. При этом дот-3 был ключевой целью, имевшей значение не только ДлЯ 45 1.D., но и для других соединений, нацеленных на бросок через Буг по железнодорожному мосту. Согласно данным наблюдательного штаба «сорок пятой», сектор обстрела названного дота — «Последняя треть железнодорожного моста». Дот на северной оконечности Западного острова мог также бить по планируемым саперным переправам, дезорганизуя ввод техники на танковую магистраль №2. Сектор обстрела дота-2 — «наблюдательная вышка», то есть фактически половина передового рва, именно тот участок, где намечалась переправа 11-й роты 135-го пехотного полка. В Arko-27 планировали уничтожить вышеназванные доты первым и втторым снарядами «Одина».

Расположенные южнее доты 1 и 1а, судя по данным наблюдательного штаба, считались незавершенными строительными объектами. Тем не менее, на 1а были нацелены два первых снаряда «Тора». Следующие цели были обусловлены техническими параметрами установок: поворотом на основании на 4°.

Для азимутного наведения требовался разворот всей установки, что, однако, не отвечало плану проведения артналета жестко ограниченного по времени.

Поэтому наведение на цель могло осуществляться лишь регулировкой углов возвышения. Как следствие, список целей был жестко ограничен. Могли поражаться лишь те из них, которые находились на некоей прямой линии (с отклонением не более 4°). После первых залпов по действительно ключевым точкам советских приграничных укреплений (доты N°2 и N3), третий и четвертый выстрелы носили явно «устрашающий» характер. Третий был нацелен на корпус № 2 общей тюрьмы №23 (западная часть Северного острова), где содержались польские военнопленные, четвертый вообще предназначался длинным кирпичным зданиям конюшен 125-го стрелкового полка. Для пятого снаряда «Одина» нашли более достойную цель: Западный форт, где размещались 1-й батальон и рота ПВО 125-го стрелкового полка, его арт-подразделения и артиллерийские склады. Здесь действительно мог выйти не только «моральный», но и впечатляющий смертельный эффект. Наконец, шестой и седьмой снаряды «Одина» должны были взорваться чуть западнее Северных ворот. Вероятно, в это время (полчаса с момента открытия огня) через них уже вовсю двигались бы подразделения расквартированных в Брестской крепости Советских войск. Можно отметить, что от внимания наблюдательного штаба 45-й дивизии и от разрабатывавших план артогня офицеров укрылся стоявший на главном валу Северного острова дот, контролировавший Северо-Западные ворота крепости и участок железной дороги от Тереспольского моста.

Схема целей для батареи «Карлов». Красным цветом отмечень цели ведения огня «Одина», оранжевым «Тора». Номера точек-целей - соответствуют последовательности выстрелов, которые намечалось сделать по плану артналета. Треугольником обозначены 9 дотов 62-го Брестского УРа, находящиеся в полосе атаки 45-й пехотной дивизии вермахта. Некоторым из них присвоены те номера, которые учитывались штабом Arko-27 при разработке огневой поддержки штурма.

Линия «Тора» начиналась от дота-1a. Сделав по нему два выстрела, «Тор» начинал расчищать дорогу ударным группам III/I.R. 135, которые, как ножом, должны были рассечь крепость с запада на восток. Третий снаряд «Тора» накрывал пространство у Тереспольских ворот Цитадели. Четвертый - у Трехарочных ворот, пятый должен был рвануть в Восточном форту (на немецких картах обозначенного как Pkt. 23), где в горжевой казарме внешнего вала располагались конюшни (около 200 лошадей) и склад боепитания 333-го стрелкового полка. В горжевой казарме внутреннего вала находились подразделения 393-го озад 42-й сд, 333-го сп 6-й сд (транспортная рота и, вероятно, взвод снабжения 2-го сб), первая огневая батарея 98-го одпто. Там же — и склады 393-го озад. После завершения артиллерийского удара по Брестской крепости установки разворачивались. «Один» начинал обстрел форта «Граф Берг», «Тор» - «действует по особой задаче, поставленной штабом ХII А.К.». Задачу «Тора» до артиллеристов «сорок пятой» по какой-то причине решили не доводить.

Если причиной применения «Карлов» была все же специфика полосы наступления (доты, стоявшие практически у береговой линии и оборонительные сооружения старой русской крепости), то, вероятно, смысл применения против Брестской крепости реактивных установок — необходимость за кратчайшее время подвергнуть удару возможно большую площадь. Прежде всего, это давало шанс минимизировать длительность артогня и быстрее начать атаку пехотных подразделений.

Решение о применении реактивных установок при штурме Брестской крепости, как указывалось, принималось загодя. Интересно, что Герхард Эткен, в записи сделанной в КТВ, новость об их использовании вписал сразу же после записи о выдвижении в Польшу с последующим ударом по СССР. В конце концов, в начале 1941 года блицкриг уже не казался чем-то из ряда вон выходящим, а вот использование невиданного оружия - это было нечто.

На вооружении придаваемых «сорок пятой» частей реактивной артиллерии, объединяемых Nbw.Rgt.Stab. z.b.V.4 (Nbw.Abt. 8 и Entg.Abt. 105) находились тяжелые метательные приборы — пусковые установки для стрельбы турбоpактивными снарядами. Они представляли собой деревянные или железные станки, состоявшие из рамы со стойкой, колышков, забиваемых в землю, натяжных тросов и опорной доски. В укупорках (решетчатых ящиках) находилось по 4 турбореактивных снаряда. Рама могла перемещаться вертикально, позволяя придавать угол возвышения от 50 до 420. Стрельба начиналась с заднего ряда приборов. Все четыре мины выстреливались по Брестской крепости за 6 секунда, но об этом более подробно читайте в нашем следующем материале.

Огонь реактивных минометов вермахта при штурме Брестской крепости был ураганным

Выбор артиллерийского «сверхоружия» для штурма Брестской крепости проводился в верхних эшелонах управления сухопутных войск вермахта

Похожие статьи: