Брестский кадетский корпус: галерея преподавателей и командиров на фоне эпохи

Что мы знаем о военном учебном заведении, существовавшем в Брест-Литовске с 1842 по 1854 годы?

По разрозненным и противоречивым воспоминаниям выпускников Брестского Александровского кадетского корпуса О.Еленского и А.Ягмина складывается картина о светлых и темных сторонах военного воспитания, о любимых и не любимых преподавателях. Но мы не особо представляем незримую ауру учительства в городе над Бугом тех времен. Попробуем внести некоторые новые штрихи и нюансы в эту тему.

Как известно, из Брестского кадетского корпуса вышло немало замечательных персон – военных и государственных деятелей, ученых, людей искусства, участников общественно-политических европейских процессов. По-видимому, помимо начального дворянского воспитания в семьях, образование в Брест-Литовске внесло также в их умы и души некий зачин дальнейших судеб. Тут и литературный фон замечательно украсил историю города – то напрямую, то косвенно. Взять хотя бы пушкинскую тему – есть о чем рассказать.

В ту пору, когда начиналось строительство Брест-Литовской крепости и уходил в небытие старый город, здесь в 1832 году скончался Михаил Николаевич Вульф, младший брат А.Н.Вульфа, близкого друга А.С.Пушкина. Он встречался с поэтом, когда тот приезжал в Тригорское, Старицу и Малинники. Михаил Вульф был офицером Оренбургского уланского полка, направленного в период подавления польского восстания в Гродненскую губернию. И вот подсказка для наших пограничников – из дневников А.Н.Вульфа:

«12 июня. Вчера получил я прискорбное известие о кончине брата Михаила, последовавшей 20-го числа прошлого месяца, в тот самый день, в который Гаврило написал мне, что он опасно заболел. Бедный брат!.. Алексей Дмитриевич Богушевский, бывший его эскадронный командир, а ныне начальник пограничной стражи в Брест-Литовске, показал себя истинным благодетелем моему брату: он пекся об нем с отеческой нежностью и был для него самым нежным родственником. Он же меня известил как о смерти брата, так и о том, что ему отдал последний долг, проводив останки его к месту покоя…»

В том же году в Варшаве проживал брат Пушкина – Лев Сергеевич, а также была наездом его сестра Ольга Сергеевна, в замужестве Павлищева, в дороге навещая и наш город. Есть свидетельство о письме, адресованном ей в Брест-Литовск матерью – Надеждою Осиповной Пушкиной.

О.С.Пушкина-Павлищева

Несколько позже, в 1839 году, комендантом Брест-Литовской крепости стал генерал-лейтенант Василий Гаврилович Пяткин, упомянутый Пушкиным в стихотворении «Надо помянуть, непременно помянуть надо…». По занятному совпадению судеб, строками ниже в той рифмованной шутке проходит преемник усопшего Пяткина на комендантском посту в Брест-Литовске в 1849 году – Федор Федорович Бартоломей, генерал-лейтенант. Он после кончины Пушкина, будучи псковским губернатором, помогал вдове поэта Наталье Николаевне установить памятник на месте захоронения «солнца русской поэзии», сам не чуждаясь сочинительства. Известны его стихи «Друзьям-товарищам Пушкина» и «На могилу Пушкина». Комендантом в Брест-Литовске Ф.Ф.Бартоломей был до 1861, умер год спустя. При нем здесь создавался и окормлял питомцев кадетский корпус с 1842 по 1854 год – до перевода в Москву, а затем в Вильно.

Бартоломей Ф.Ф.

С самого начала это военное учебное заведение возглавлял генерал-майор Александр Петрович Гельмерсен, участник Бородинского сражения. Брестский историк В.Бешанов сообщал о нем следующее «В 1811 он попал в первый набор учеников Царскосельского лицея наряду с Пушкиным, Кюхельбекером, Дельвигом. Однако в лицее юноша провел только один учебный год. Накануне Отечественной войны родители забрали Александра из лицея и приписали в Семеновский полк. С этого времени началась военная карьера». В Брест А.П.Гельмерсен был переведен из Школы гвардейских подпрапорщиков и юнкеров, где под его началом постигал премудрости военной службы молодой Михаил Лермонтов. Опять же литературное сближение. Правда, сам Александр Петрович никак не зарекомендовал себя на поприще словесности. Но сумел привлечь в Брестский кадетский корпус педагогов с несомненными дарованиями, хотя в глубокой провинции, каковой тогда был Прибужский край, это было непросто. И упор в кадетском воспитании делался более на военный ранжир с муштрою и розгами, нежели на гуманитарные, естественные и точные науки.

Тем удивительнее, что при Гельмерсене с самого начала создания Брестского кадетского корпуса образовательный процесс там возглавил Василий Борисович Чистяков, инспектор классов, переведенный сюда из Полоцкого кадетского корпуса. Октавий (Осип) Еленский, брестский воспитанник, оставил о нем такие строки в своих записках «Мои воспоминания о забытом корпусе»:

«Василий Борисович Чистяков, высокого роста, худой, с бледным и болезненным лицом, умными и добрыми глазами и всегда с добродушной улыбкой, производил на нас самое лучшее впечатление. Он иногда ворчал, даже распекал, но все мы знали, что это только воркотня и что, в конце концов, она ничем дурным для нас не закончится… Василий Борисович был злейший враг розог и в воспитателях наших являлся чрезвычайно мягким, добрым и глубоко симпатичным человеком. Будучи инспектором классов с основания корпуса до его закрытия, прослужив с пятью директорами, он, конечно, пережил немало гроз и невзгод, но, несмотря на это, до самого конца безупречно прошел долгий и тернистый путь инспекторства, глубоко всеми уважаемый за свои благородные побуждения и стремления, которыми он, в отношении к нам, руководствовался. Это был лучший педагог того времени…»

Добавим к этой высокой оценке личности В.Б.Чистякова дополнительные сведения о нем и его семейной грибнице. Родился Василий Борисович в 1806 году в селе Воскресенское Калужской губернии в семье приходского священника, был одним из четырех сыновей с высоким взлетом судеб. Старший, Иван, сделал церковную карьеру и стал со временем архиепископом Илиодором, архиереем Курским и Белгородским. Второй по старшинству, Ефим, после Калужской духовной семинарии учился в Москве в медико-хирургической академии. Василий, о котором ведем речь, после окончания Калужского духовного училища учился в Рязанской духовной семинарии и далее пошел по педагогической стезе, как и самый младший из Чистяковых – Михаил, наиболее известный из братьев. Последний окончил в 1832 году словесное отделение Московского университета вместе с Белинским и Герценом, по окончании его в течение ряда лет преподавал русский язык в гимназиях Орши, Полоцка, Вильно, Могилёва и Витебска, а далее в северной столице империи прославился как педагог, писатель, издатель, организатор образования и сиротского попечения. С 1851 г. более десятка лет он издавал и вместе с А.Е.Разиным редактировал «Журнал для детей», уникальное для той эпохи издание. Кроме того, выпустил в свет десятки своих авторских книг для детей и юношества, занимательных и познавательных. Между прочим, «История знаменитого Дон-Кихота Ламанчского» Сервантеса вышла в русском переводе под редакцией М.Б.Чистякова. А его внучка Елена Гуро, поэтесса и художница, стала одной из самых ярких фигур Серебряного века.

Но давайте вернемся в наш Брест-Литовск – к находившимся под приглядом Василия Борисовича Чистякова преподавателям кадетского корпуса, в котором обучалось до 400 дворянских отпрысков и офицерских детей не только ближних уездов и губерний, но и более дальних мест Российской империи. И давайте учитывать разницу того, как их воспринимали питомцы, оставив о них воспоминания (Еленский, Ягмин), и что они представляли на самом деле в своем образовательном уровне и последующей судьбе.

Вот, например, нелюбим был кадетами учитель немецкого языка Генрих Карлович Ланкенау, которого они однажды изобразили в виде злой карикатуры мелом на классной доске, – возник скандал, дошедший до разборок в верхах в Петербурге. Один из шалопаев (Гаврилов) получил карцер, другой (Повало-Швейковский) розги. А Генрих Карлович, выйдя в отставку уже после Москвы и Вильно, поселился в Висбадене, где успешно переводил на немецкий язык произведения Пушкина, Лермонтова, Тургенева, Достоевского и др. писателей. То есть вполне соответствовал пушкинской формулировке: «Переводчики – почтовые лошади просвещения».

Русский язык и литературу брестским кадетам, для многих из которых изначально родным был польский язык, преподавали Николай Ефимович Лекторский и Иван Егорович Тюрин. Вероятно, питомцы корпуса и не ведали, что последний из них, И.Е.Тюрин, был поэтом, водевилистом, автором московских альманахов «Телеграф», «Молва», «Полярная звезда», «Дамский журнал». Для кадетов он организовывал литературные вечера в Брест-Литовске, затем в Москве. В Белокаменной, по воспоминаниям Еленского, он артистично читал своим юным слушателям произведения Гоголя, Писемского, Островского, Лажечникова и других авторов, приобщая к современной литературе.

Большим уважением у кадетов пользовался Илья Степанович Единевский, преподаватель истории, читавший также свой предмет в Брестском дворянском училище. «Любовь к историческому чтению развилась у нас под влиянием учителя истории Единевского. Хотя он строго придерживался учебников, но умел преподавать очень интересно. Задачею своею Единевский поставил возбудить в нас, главным образом, интерес к истории, и эта цель, бесспорно, была им достигнута» (здесь и далее цитирование О.Еленского).

Преподаватель ботаники и зоологии в Брестском кадетском корпусе, доктор медицины Данилов (увы, его имя-отчество нами не найдены) также оставил по себе добрую память: «Он умел привлекать к себе кадет и возбуждать их любовь к естествознанию. Благодаря ему, мы так полюбили садоводство, что в кадетском саду, на берегу Мухавца, почти каждый из нас имел свой цветник, где мы разводили даже редкие экземпляры цветов». Не ему ли обязан своим призванием питомец корпуса Людвик Млокосевич, ставший затем именитым натуралистом, зоологом и ботаником, пионером изучения природы Кавказа и Персии?

Математику в классах корпуса преподавали штабс-капитаны Антон Иванович Лакс, «очень способный и даровитый человек» (в конце жизни ставший губернатором в Томске), Отто Осипович (Оттович) Глазенап, «человек просвещенный и симпатичный» и Лев Антонович Шлиппенбах, барон. О последнем не упоминают ни Еленский, ни Ягмин. А, между прочим, внук его Юрий Васильевич Кондратюк (настоящая фамилия Шаргей) стал одним из пионеров отечественной космонавтики параллельно с Циолковским. В 1914-15 гг. он заинтересовался проблемами межпланетных сообщений и оригинальным методом вывел основное уравнение движения ракеты, дал схему и описание 4-ступенчатой ракеты на кислородно-водородном топливе со всеми техническими характеристиками, опередившими время. Главный итог его жизни – изданная на собственные средства книга «Завоевание межпланетных пространств».

Николай Иванович Рамзин, штабс-капитан, преподавал для самых младших, неранжированных кадетов арифметику и географию.

Законоучителем православия в корпусе был священник Никита Алексеевич Горизонтов, выпускник Духовной академии в Санкт-Петербурге. «Я несколько раз бывал на уроках Закона Божия о. Горизонтова. Стоя посередине класса, одушевленный сосредоточенным вниманием кадет, о. Горизонтов говорил увлекательно и притом близко и понятно детскому уму и сердцу. После его уроков все были как-то благочестиво настроены…».

Не менее уважаем кадетами был и католический законоучитель Адам Иванович Козьмян, ксендз, служивший в корпусе с момента его открытия в 1842 до закрытия в 1863 в Вильно.

Стоит отметить, что кроме изучения языков, гуманитарных и точных наук, воинских дисциплин кадеты каждодневно с 11 до 13 часов занимались плаванием, гимнастикой, фехтованием, танцами и пением, навыками стрелковой подготовки, верховой езды, стрельбы, обучались светской манере поведения, умению вести себя в обществе и за обеденным столом.

Не можем мы пройти мимо такой персоны, как Михаил Леонтьевич Бенуа, полковник, служивший в Брестском кадетском корпусе в должности полицеймейстера, то есть надзирателя за корпусной дисциплиной. Был он братом архитектора Николая Леонтьевича Бенуа, который неоднократно наведывал уездный Брест-Литовск. Несмотря на столь суровую должность (полицеймейстер!), Михаил Леонтьевич по семейной традиции был ценителем и знатоком искусств, поспособствовав талантливому кадету Аполлинарию Горавскому поступить в столичную Академию художеств до окончания учебы в корпусе. Дочь полковника Анна Михайловна Карманова, урожденная Бенуа, умерла в Бресте в возрасте 23 лет и была похоронена здесь на Тришинском кладбище в мае 1850 года. Ее супругом был Петр Александрович Карманов, капитан, командир 1-й мушкетерской роты в Брестском кадетском корпусе (далее служил в Полоцком кадетском корпусе). На семейной картине кисти М.Скотти «Пять братьев Бенуа», датированной 1847 г., нет старшего брата Михаила, но один из фигурантов полотна, изображенный в центре, держит в руках письмо, в тексте которого искусствоведы обнаружили слова «Ваш сын Михаил. Брест-Литовский 18 ноября 1847» (Votre tres Soumis fils Michel. Brest-Litovski 18 November 1847). То есть и старший сын незримо присутствует на картине.

Полковник Федор Васильевич Устругов, батальонный командир в корпусе, удостаивался высочайших благодарностей за подготовку кадетов: «Занимался он исключительно одною фронтовою частью, которую довел до совершенства, и на смотрах государя Николая Павловича, наследника цесаревича, на смотрах инспекторских – брестцы отличались безукоризненным исполнением ружейных приемов и всех сложных, в то время, построений».

Ф.Д.Устругов

До Ф.В.Устругова некоторое время батальонным командиром брестских кадетов был Николай Николаевич Химшиев, князь.

Любопытны семейные ответвления служивших в Брестском кадетском корпусе офицеров. Одним из военных преподавателей здесь был Эдуард Густавович Паприц, а капитаном мушкетерской роты – его брат Мельхиор Густавович. Жена Э.Г.Паприца Анна Константиновна, талантливая певица, училась у великого композитора М.Глинки, оставила о нем воспоминания. В Брест-Литовске в этой семье родилась Евгения Эдуардовна Паприц, по мужу Линева, ставшая в дальнейшем оперной певицей и собирательницей музыкального фольклора.

Е.Э.Паприц

Родившийся позже сын Константин Эдуардович Паприц вошел в энциклопедии как писатель, землемер и статистик. Композитором и педагогом стал сын корпусного адъютанта Сергея Львовича Немеровского – Александр Сергеевич (опять же замечательная перекличка с Пушкиным).

По кадетским воспоминаниям, умершего в 1852 году директора корпуса А.П.Гельмерсена сменил генерал-майор Мейнандер. Возможно, это Мейнандер Отто Иванович, хотя он в этот период был генерал-лейтенантом. Впрочем, мемуаристы тоже могут быть не вполне точными в обозначении чинов.

Недолго возглавлявшего кадетский корпус Мейнандера сменил Владимир Николаевич Назимов, генерал, участник Кавказской и Русско-турецкой войны 1828–1829 (его нередко путают с Владимиром Ивановичем Назимовым, виленским генерал-губернатором). О.Еленский так обрисовал его в своих воспоминаниях «В то время Назимову было лет за пятьдесят: среднего роста, седой, несколько сутуловатый и без той военной выправки, которою отличались все военные того времени. Лицо у него было типично русское… Но такого выражения глаз, какое было у Назимова, удавалось мне встречать редко. Если бы все глаза так смотрели, то добрых людей на свете было бы много больше…».

Последним в Брест-Литовске директором кадетского корпуса – до перевода в Москву – был генерал Федор Филиппович Редигер. Он, по описанию Еленского, «был человеком высокого роста, стройным, с сильно выдающейся грудью, с серыми, под гребенку остриженными волосами, тщательно выбритыми щеками и небольшими усами. Трудно представить наружность более открытую и энергичную, чем была у него. Улыбка его была приветлива, и тогда он ласково разговаривал со всеми; но если он был чем-нибудь недоволен, он смотрел грозно, и тогда его боялись. К кадетам он относился очень сердечно».

…На самом старом из некрополей города над Бугом – Тришинском кладбище – сохранены два упокоения людей, причастных к брестскому кадетству. Самый значимый памятник высится над могилой генерал-майора Александра Петровича Гельмерсена. Другой, менее приметный, — над последним приютом Василия Федоровича Стерлигова, штаб-ротмистра в Брестском Александровском кадетском корпусе, корпусного казначея.

Поклонимся их памяти и возложим к подножиям цветы…

Николай Александров, «Брестский курьер»

Брестский кадетский корпус: галерея преподавателей и командиров на фоне эпохи

Похожие статьи: