Ищу необыкновенное в обыкновенном и обыкновенное в необыкновенном

Довольно часто в брестских средствах массовой информации мелькают новости о том, что на территории нашего города встречаются взрывоопасные предметы. Обычно это артиллерийские снаряды, мины или гранаты времен Второй мировой войны. Сколько еще опасных находок в земле Бреста сложно сказать.

Одними из первых кто приступил к разминированию территории города, после его освобождения 28 июля 1944 года, были бойцы 8-го Гвардейского Краснознаменного батальона специального минирования. Штаб батальона располагался в Бресте на Маяковского, 13.

Центральный район города был разбит на три участка для каждой роты. Была произведена офицерская разведка, в результате которой были выявлены важнейшие объекты, подлежащие к разминированию в первую очередь.

В штаб батальона были представлены ротные планы разведки, на основании которых был составлен общебатальонный план разминирования города.

В первые, дни после освобождения города, в штаб по разминированию было большое количество запросов на разведку объектов для госучреждений и воинских частей.

4 августа 1944 года осмотр объектов первой очереди был закончен, и приступили к осмотру жилых домов. По окончании осмотра жилых домов производился повторный осмотр важнейших объектов города.

Боевое распоряжение, которое батальон получил еще 26 июля на разведку и разминирование Бреста, было выполнено 17 августа 1944 года.

На мосту при въезде в город Брест, со стороны Кобрина, было снято 400 кг ВВ (взрывчатого вещества) подготовленного немцами для взрыва моста. Были сняты две бомбы по 400 кг весом и два заряда ВВ, по 5 кг, подготовленные для взрыва канализационно-насосной станции города. На улице Пушкинская были подорваны неразорвавшиеся две авиабомбы и два артиллерийских снаряда. При очищении от боеприпасов одного из объектов был ранен гвардии сержант Мартынов, находился ни излечении в одном из госпиталей в Бресте.

Даже после того как город был полностью очищен, некоторые объекты находились на карантине и запрещалось их использование. Дело в том, что опасались мин замедленного действия (МЗД). И неспроста.

9 августа 1944 года в 14:00 на шоссе Кобрин-Брест произошел взрыв МЗД у подъезда к разрушенному мосту через реку Мухавец. Это дало основание считать, что в черте города и на подъездах к нему немцами были установлены мины замедленного действия. Поскольку где такие мины могли быть установлены, и на какое время, выяснить было невозможно, приняли решение перекрыть некоторые кварталы города (в районе современных улиц Куйбышева, Ленина и 17 сентября). Был устроен даже объезд этих кварталов для автомобильного транспорта.


Отчет по разведке и разминированию в городе Брест. Источник: https://pamyat-naroda.ru/

В это же время, начальник оперативной группы штаба по разминированию Бреста гвардии инженер-подполковник Титкин, докладывал в штаб 1-го Белорусского фронта, о том, что вопреки всем приказам госпиталями были самовольно заняты здания, которые считались еще под угрозой взрыва и требовали повторного обследования. Среди них здание бывшей «Мадьярской казармы» (сегодня здание управления Следственного комитета РБ по Брестской области) и «Польской школы» (сегодня здание Брестского государственного университета имени А.С. Пушкина, корпус № 2).

В общей сложности в Бресте, за две недели после освобождения, был проверен 971 объект на наличие МЗД, сюрпризов и мин, 948 из которых составляли жилые дома.

О том, что на территории Брестской крепости был бой, 23 июля 1941 года, мы знаем из воспоминаний командира 44 стрелкового полка Петра Михайловича Гаврилова и из немецких документов.

На сайте https://tass.ru/spec/brest_krepost_oborona можно прочитать материал Ростислава Алиева «Майор Гаврилов. Рассекреченный Конспект. Новые факты обороны Брестской крепости».

«В 1955 году Петр Михайлович Гаврилов собственноручно составил "Конспект о защите Брестской крепости 1941 с 22/VI-23/VII". Документ хранится в фондах Мемориального комплекса "Брестская крепость-герой" и до настоящего времени не был доступен для чтения. Только в наши дни редакции ТАСС удалось получить его в свое распоряжение».


Фрагмент конспекта майора Гаврилова. Источник: https://tass.ru/spec/brest_krepost_oborona

В 1975 году вышла книга Петра Гаврилова "Сражается крепость", где он описывает момент последнего боя.


Фрагмент книги "Сражается крепость".

В книге «Брест. Лето 1941 Документы Материалы Фотографии» напечатаны документы, в которых говорится о боевых действиях в крепости 23 июля 1941 года. Приведем некоторые из них:

«Командующий войсками в Генерал-губернаторстве (Ia): из суточного донесения Верховному командованию сухопутными войсками – ведомство «Анна»
Об обстреле в крепости команды по уборке территории {Спала}, 23 июля 1941г., 19:00
Секретно
(…)
2). 23.07. в середине дня команда по уборке {территории} подверглась обстрелу из каземата у Северных ворот крепости Брест-Литовска все еще блокированными русскими. Ранено 6 человек. Предпринимаются соответствующие меры.
(…)
Командующий в Генерал-губернаторстве Ia»



«Командующий войсками в Генерал-губернаторстве (Ia): Суточное донесение Верховному командованию сухопутными войсками – ведомство «Анна»
О завершении зачистки крепости и пленении командира
{Спала}, 25 июля 1941г., 18:30
Секретно
Крепость Брест-Литовска 24.07. зачищена от остатков врага. При этом в плен был захвачен один русский старший лейтенант, было найдено 7 погибших русских. Есть все основания предполагать, что теперь крепость свободна от врага.
Командующий в Генерал-губернаторстве Ia»



Вид на восточную часть Кобринского укрепления Брестской крепости, в центре Восточный редюит, лето 1941 года.

«Командующий войсками в Генерал-губернаторстве Ia: из журнала боевых действий №1
О перестрелке у Северных ворот и пленении командира
23-24 июля 1941 г.
(…)
23.07.1941
В середине дня 23.07. команда по уборке {территории} подверглась обстрелу из каземата у Северных ворот, стреляли оставшиеся блокированные {в каземате} враги. Ранено 5 человек. Во время последовавшего за этим событием прочесывания крепости ранен еще один солдат. В плен взят 1 русский старший лейтенант.
(…)
24.07.1941
(…) В результате прочесывания крепости Брест-Литовска на наличие оставшихся в живых врагов были найдены только 7 погибших русских.
(…)»


Есть воспоминания Петра Гаврилова, есть немецкие документы, конечно разница между ними видна. Ведь Петр Михайлович нигде не упоминает о других погибших. Возможно, речь идет о 2-х разных боевых столкновениях на территории крепости. Но в этой истории меня интересует и другой момент. С того дня как в крепости был захвачен Восточный редюит (29-30 июня) и до 23 июля, в Бресте или около Бреста в плен попали десятки военнослужащих Красной армии, в том числе и те кто ранее мог служить в Брестской крепости. Эта информация известна благодаря оцифрованным карточкам военнопленных на сайте https://obd-memorial.ru/html/

И что интересно, если проанализировать карточки военнопленных, немецкие документы и воспоминания Петра Гаврилова, то, как мне кажется, появляются интересные моменты для исследования событий в июле 1941 года.

Книга «Брест. Лето 1941 Документы Материалы Фотографии»:

«Комендант полевой комендатуры (V)184: донесение командующему оперативным тылом 102 (начальнику штаба)
Об организации охраны трофейного имущества в г. Бресте и крепости
Брест, 5 июля 1941 г., поступило 6 июля 1941 г.
R
Касательно: охрана Бреста на Буге.
(…)
Крепость состоит из 4 островов, соединенных друг с другом мостами. Внешние острова имеют 5, а внутренний центральный остров – 4 моста. За последние дни ночью в плен было взято несколько красноармейцев, пытавшихся сбежать. Однако сейчас вряд ли можно считать, что кто-то еще прячется. Командир батальона сегодня отдал приказ еще раз прочесать крепость. Якобы существующий подземный ход, ведущий из крепости в город, не был найден.
(…)
Комендант генерал-майор Штубенраух»


Кто мог быть плененным в эти дни. Согласно картам военнопленных за 3 и 4 июля, в Бресте, около Бреста были пленены: Русских Иван, Акутин Степан, Боровков Яков, Жафаров Идаш, Жданович Иван, Клучарев Александр, Козиков Василий, Полетаев Михаил, Лебедев Николай, Китович Владимир, Легкий Иван, Петренко Иван, Мамадбеков Иландронин, Мурзакулов Насер, Ластовкин Сергей, Попов Алексей, Олифиров Степан.

Число караульных отрядов для охраны крепости постепенно уменьшали, но не снимали полностью, поскольку вермахт использовал некоторые фортификационные объекты крепости под склады. Кроме того через крепость двигались пешие и автомобильные колонны, для этих целей были расчищены дороги ведущие через Тереспольское укрепление и Цитадель на Кобринское укрепление, к Александровским (Северным) и Михайловским (Восточным) воротам. Над Тереспольскими воротами была взорвана находящаяся в аварийном состоянии башня, габаритная высота ворот была доведена до 4,30 м путем занижения дорожного полотна и т.д., частично заново была вымощена дорога от Бреста к крепости. Продолжался сбор оставленных боеприпасов, снаряжения и технического имущества.


Тереспольские ворота крепости Брест-Литовск, 1941 год.

Вернемся к документам из книги "Брест Лето 1941 г. Документы Материалы Фотографии":

"221-я охранная дивизия (Ib): из сводки о деятельности полевых комендатур в зоне действия дивизии
Беловежа,12 июля 1941 г.
Сводка за период:9,10,11.07.1941 г.
а) Действия противника,
Полевая комендатура г. Бреста докладывает:
Ночью железнодорожники неоднократно подвергались обстрелу восточнее железнодорожного вокзала, коммунистический сброд все еще находится в южной и северо-восточной части города. Проводится зачистка.
Крестьян все еще беспокоят отдельные русские, отбившиеся от своих, они ищут продовольствие.
Пришлось расстрелять 48 человек..."


Вот здесь стоит обратить внимание на воспоминания Петра Гаврилова из книги "Сражается крепость". Все взаимосвязано.


Фрагмент книги "Сражается крепость".

В эти же июльские дни в Бресте проводилась экзекуционная операция 307-м полицейским батальоном, в результате которой были убиты 4435 человек, в большинстве это были евреи, но согласно документам около 400 человек были «русскими и белорусами».

После 12 июля 1941 года, согласно карточкам военнопленных, резко уменьшилось число плененных (12 июля -1 человек, 14 июля – 2 человека и т.д.).

17 июля полевой комендант объявил для жителей Бреста, через объявления на рекламных тумбах, о немедленной сдаче всех видов оружия и радиоприемников в ближайшие военно-полевые или местные комендатуры либо немецкие полицейские участки. 20 июля 1941 года Городское управление г. Бреста начало проводить перепись городского населения. Все жители были обязаны, по мере возможности, пребывать в своих квартирах, или самостоятельно явиться в магистрат 21 июля.

Большое количество карт военнопленных публикуемых на сайте «обд-мемориал» за 22, 23 и 24 июля ошибочны, т.е. часть документов относится к плененным в первые дни войны, эти карты содержат ошибки в заполнении (ошибочно указан 7-й календарный месяц вместо 6-го), однако среди них, вероятно, есть и плененные именно в июле.

Но вернемся к 23 июля. В том, что Петр Гаврилов был пленен 23 июля 1941 года, можно не сомневаться, поскольку в его карточке освобожденного из плена стоит именно эта дата. И в немецкой карте военнопленного скорее всего тоже стоит 23 число, ведь все это проверялось в фильтрационном лагере после освобождения, и приписывать себе дни в 1945 году не имело смысла.




К сожалению, на сегодняшний день в открытом доступе нет карты военнопленного, той самой, что заполнялась при прибытии в лагерь, командира 44 стрелкового полка майора Гаврилова, это помогло бы снять для исследователей обороны крепости в 1941 году ряд вопросов. Ведь в картах военнопленных указывалось многое, в том числе и в каком состоянии попал человек в плен (здоров, ранен, контужен и т.д.).

Среди карт военнопленных у тех, кто был пленен в Бресте или около Бреста в июле месяце, довольно часто указаны воинские части, которые ранее никогда не дислоцировались в районе Бреста. Таким образом, возникает вопрос - что они тут делали, как оказались? Безусловно, это могли быть и те, кто отступал со стороны Белостока, но вероятно большинство, особенно если их части находились в районе Минска или Могилева, составляли бежавшие из плена и вторично попавшие в плен.

Воспоминания Петра Гаврилова, опубликованные немецкие документы и оцифрованные карты военнопленных за июль месяц еще ждут своего тщательного изучения и анализа. То, что между ними есть определенная связь не вызывает сомнений.

Сердечная благодарность за помощь при подготовке материала Андрею Долговскому.

Кто-нибудь может сказать, сколько в Бресте у граждан проживает домашних питомцев? Думаю, что очень много. Наверно самые популярные домашние питомцы — это кошки и собаки. А вот, что происходит потом, когда питомец умирает?



Обычай предавать прах котов и собак земле имеет глубинные корни. Где это происходит обычно? В городе, где есть лесопарковые зоны, на собственном земельном участке и т.д.

Стихийные кладбища домашних животных есть и в нашем городе. Несколько раз мне встречались такие захоронения недалеко от некрополя Плоска, на территории лесопарков и даже на территории Брестской крепости (Волынское укрепление).



Кто-то подумает, что это обычно делают дети. Ничего подобного. Внешний вид некоторых надмогильных сооружений свидетельствует о том, что далеко не всегда к этому причастны дети.

Поскольку никакой традиции тут нет, то каждый поступает, как знает. Нельзя не учитывать и экономический фактор — стремление максимально удешевить и упростить решение проблемы, связанной с захоронением домашнего любимца.

Самый простой и достаточно распространенный вариант «памятника» — обычная палка или рейка, воткнутая в могильный холм. В отдельных случаях это является единственным маркером могилы, — на таких «памятниках» могут даже отсутствовать фотографии и какие-либо надписи. Стоит упомянуть, что изредка встречаются холмики вообще без каких-либо специальных маркеров. Очень немногочисленны небольшие бетонные памятники.



В целом, по стране, такие кладбища стали появляться с конца 90-х – началом 2000-х гг. Отчасти этому способствовало то, что граждане узнали о таких кладбищах в странах Западной Европы и Америки.

Самое большое и самое старое кладбище домашних животных находится в США, датируется 1896 г., ветеринар из Манхэттена предложил скорбящему владельцу собаки похоронить ее в своем яблоневом саду, сегодня на этом кладбище более чем 7000 животных.

Узаконить то, что есть сейчас, не получится, это понятно. В том, что наш город нуждается в специально отведенном месте под захоронение домашних животных, убежден. Ведь все равно будут хоронить. Так может, есть смысл, узаконить такое дело? Я понимаю, что у нас и для людей не всегда выделяется приличное место, помнится долгая эпопея с Северным некрополем, но можно и дальше делать вид, что вот этого вот всего как бы нет. А оно есть и будет. Запретить не получится, а вопросы экологической безопасности никто не отменял.



P.S. Не собирался писать на эту тему, но очень впечатлила записка, написанная детской рукой.

На сайте агентства недвижимости АЛЬТЕРНАТИВА появилось заманчивое предложение купить в собственность нежилое здание в Северо-Западной части города. Есть дополнительная информация об объекте: «Фортификационное сооружение (наименование - командный пункт) общей площадью 339,2 кв.м, расположенное на земельном участке площадью 0,1128 га в собственность в районе ул. л - та Рябцева города Бреста. Земельный участок предоставлен собственнику в аренду для обслуживания сооружения. Живописное место, идеально подходит для организации зоны отдыха с размещением спортивно-развлекательных и туристических площадок. Рассматриваются все варианты».

Это прекрасно! Но это не полная информация. Правильно назвать этот объект фортификационного наследия крепости Брест-Литовск – оборонительная казарма Б-В. Кстати, в музее обороны Брестской крепости есть в первом зале замечательный снимок за 1991 год. Там указано, что свою руку к строительству этого объекта приложил Дмитрий Михайлович Карбышев. Вы очень устанете искать, что в Бресте сохранилось из того к чему приложил руку этот военный инженер. Но это неважно.



Всего было построено 5 оборонительных казарм, в их названиях использовались двойные буквенные индексы, согласно литерам фортов, в промежутках между которыми находились казармы: «А-Б», «Б-В», «В-Г», «Ж-З», «О-К». Об этом хорошо написано в книге о брестской фортификации «Форт V и другие форты Брестской крепости. Уникальные объекты фортификации».

«В 1915 году казарма «В-Г» была сровнена с землей, «А-Б» серьезно повреждена русскими саперами. Остальные три объекта сохранились достаточно хорошо (один из них в Польше), и в наше время, несмотря на запущенность и заброшенность открывают для любознательных людей немало интересного».

Из всех трех более-менее сохранившихся казарм, вторую жизнь получила, на сегодняшний момент, только оборонительная казарма «О-К» в Польше. В Беларуси они все еще либо в запустении, либо на продаже. И кстати, нигде в объявлении не указано, что объект охраняется государством. Почему так? Хотя если это «Командный пункт», то зачем он нужен государству, охранять его еще. Стоимость этого фортификационного наследия 5000 долларов США. Можно предложить и свою цену. И исключительно для общего развития позвольте предоставить вам несколько фотографий оборонительных казарм. В одном случае «было-стало», в остальных просто так есть.





Оборонительная казарма О-К



Оборонительная казарма А-Б



Оборонительная казарма Ж-З



Оборонительная казарма Б-В

Я конечно понимаю, что у гмины Тересполь гораздо лучше с финансированием, чем у областного центра Брест, но все таки надо как-то более ответственнее подходить к нашему фортификационному наследию. Как минимум повесить табличку, что объект охраняется государством. Но в случае с командным пунктом видимо это уже не судьба.

«Выбор есть всегда!» - это девиз на сайте агентства недвижимости. У людей выбор есть, у исторического наследия выбора нет.

"Записки брестского некрополиста" наверно еще долго будут пополняться интересной информацией о людях, которые обрели свой последний покой на некрополях нашего города. Гарнизонное кладбище Бреста, которое заложили в начале ХХ века у валов крепости Брест-Литовск, еще требует своего тщательного изучения. Много
встречается информации о людях, которые покоятся на Гарнизонном некрополе, но, к сожалению их надгробных памятников уже нет. Есть документы о тех кто был похоронен до 1915 года, есть документы кто был похоронен в период межвоенной Польши (лично видел документ о захоронении генерала Краевского с участием войск гарнизона крепости), есть информация и документы кто был похоронен в период Второй мировой войны, а здесь просто «мозг закипает» от того кого, где и как хоронили, ну и разумеется послевоенный период.

Но сегодня немного информации о человеке, который скончался в 1901 году. На Гарнизонном некрополе сохранилось два памятника военнослужащим российской императорской армии. То, что генерал-майор Константин Духонин скончался 17 октября 1901 года не вызывает сомнение, вопрос в том, когда его перенесли на Гарнизонный некрополь? У меня есть информация, когда это могло приблизительно быть, но документ еще требует изучения. А вот где он был сразу похоронен я вам сейчас скажу. Метрическая книга Свято-Николаевского Брест-Литовского крепостного собора за 1901 год: «17 октября 1901 года скончался начальник Брест-Литовского крепостного инженерного управления военный инженер генерал-майор Константин Лаврентьевич Духонин, 55 лет, Отпевание прошло 20 октября причтом Брест-Литовского военно-крепостного собора. Умер от апоплексического удара. Погребен вблизи крепостного собора с Высочайшего разрешения».

Скончался генерал-майор Константин Духонин от инсульта. А вот последнее предложение о месте погребения весьма интересно. Есть основание полагать, что «вблизи крепостного собора с Высочайшего разрешения», а речь идет о Свято-Николаевском гарнизонном соборе в крепости Брест-Литовск, он был похоронен не один.

Рассказывая о фортификационном наследии крепости Брест-Литовск, нельзя пройти мимо фамилии военного инженера Ивана Осиповича Белинского. В Брест-Литовск он прибыл после окончания Николаевской военно-инженерной академии в 1903 году. По собственному желанию был направлен в Манчьжурскую армию в 1904 году, участник Русско-японской войны 1904-1905 гг.


Штабс-капитан Иван Осипович Белинский

После окончания войны вернулся в Брест-Литовск. С 1907 года капитан Белинский активно руководит начавшейся модернизацией крепости Брест-Литовск: «Вскоре после прибытия я был назначен заведующим Волынским сектором крепости и старшим производителем работ. Работы было много: мне поручили перестройку казематов форта № V и их усиление (они должны были дать защиту от снарядов 420-ми гаубиц), пристройку к тому же форту промежуточного капонира для обстрела промежутков между ним и соседними фортами № IV и № VI, а также прилегающих участков местности. Отдельным заданием было составление проекта железобетонного моста через водяной ров в Волынском секторе крепости. Этот железобетонный мост не был единственным. Второй мост (так называемый Бригитский) был спроектирован и построен мной через правый рукав реки Мухавец.



«По проекту и подъ наблюденiемъ инж. кап. И.О.Бѣлинскаго...».

Мост имел ту особенность, что средний пролет его имел подъемное пролетное строение длинной 6,5 м. Это обеспечиваю пропуск по реке судов, плывущих по Днепровско-Бугской системе, связывавшей Балтийское и Черное море. Третий мост, тоже железобетонный, был построен мной через суходол. Он имел в длину 102 сажени и соединял объездное шоссе с дорогой на форт № VI. При постройке моста мы разобрали старый деревянный мост, причем полученный при разборке моста лесоматериал был перевезен мной в форт литера «Ж». Из него я построил дом для будущего коменданта форта, а пока сам переехав в него вместе со своей семьей. Это позволило мне непосредственно и ежедневно руководить работами на форте».


Форт лит «Ж»

Перед войной (1914-1918 гг.) штабс-капитан Белинский, по личной просьбе, был переведен на службу в Инженерный комитет Главного военно-инженерного управления.

Известно, что он был женат на Александре Андреевне Фрейганг, и у них было трое детей. А вот дальше интетесный момент. В открытых источниках указано, что сына звали Дмитрий. Но так ли это?

Вероятно у Ивана Осиповича были воспоминания о нашем городе не только связанные с модернизацией и строительством оборонительных сооружений, но и довольно другого плана. В метрических книгах Свято-Николаевского Брест-Литовского крепостного собора мне удалось дважды прочитать о семье военного инженера капитана Белинского. Именно в нашем городе в семье Ивана Осиповича родился первенец, а спустя три года и второй ребенок.

17 апреля 1907 года в Брест-Литовске у военного инженера капитана Ивана Белинского и законной жены его Александры Андреевны родился сын, которого родители назвали Алексеем. 27 апреля прошли крестины. Крестными родителями были капитана Брест-Литовского крепостного Инженерного управления Михаил Викентьевич Миштовт и жена надворного советника Анна Юрьевна Фрейганг.

29 мая 1910 года в Брест-Литовске у военного инженера капитана Ивана Белинского и законной жены его Александры Андреевны родилась дочь, которую родители нарекли именем Наталья. 24 июня прошли крестины. Крестными родителями были "от военного инженера, капитана Брест-Литовского крепостного Инженерного управления Михаила Викентьевича Миштовта Сергей Михаилович Миштовт и жена чиновника Санкт-Петербургского управления неокладных сборов надворного советника Андрея Васильевича Фрейганг – Анна Юрьевна Фрейганг". Оба раза детей крестили в Свято-Николаевском крепостном соборе.

Иван Осипович Белинский прожил 100 лет! Родился 27 сентября 1876 года, скончался 29 декабря 1976 года. Похоронен на Ваганьковском кладбище в Москве. Вместе с ним покоится супруга Александра Андреевна (1883-1952), и дочери Наталья Белинская (1910-2003) и Анастасия Белинская (1914-2008). Сын Алексей погиб во время Второй мировой войны. Место захоронения неизвестно.


Белинский с супругой на улице Медовой в Брест-Литовске. Напротив дом фотографа Владислава Висневского.

Путешествие по истории одного из объектов фортификационного наследия крепости Брест-Литовск.

Выражение «приказал долго жить» появилось еще в библейские времена. Тогда люди, которые чувствовали приближение смерти, собирали своих родных и напутствовали им жить долго и счастливо после их кончины. Таким образом они благословляли близких на земной путь, в конце которого ждало царствие небесное.
Суеверия и предубеждения накладывали на речь древних людей определенные «лексические табу». Смерть пугала, поэтому придумали множество синонимичных выражений, заменяющих ее имя, — так называемых эвфемизмов, многие из которых дошли и до наших дней.

Со временем фраза «приказать долго жить» перешла из разряда торжественных в обиходные и даже приобрела ироничный оттенок. Так стали говорить о тех, кто при жизни доставлял много хлопот, и чья смерть была скорее даже долгожданной.

Сегодня я расскажу вам какой из фортов крепости Брест-Литовск, на мой скромный взгляд, «приказал долго жить».



В советское время на территории VIII форта размещалась 15-я ТРД 115-й зенитно-ракетной бригады, позиция технического дивизиона ПВО С-125, база ракет («Мелодия-4»). Внутри форта кроме складов оборудовали бомбоубежище и госпиталь. В 2006 г. в/ч была расформирована. О том, что здесь раньше была воинская часть, напоминает сохранившийся бетонный монумент с левой стороны дороги.

VIII форт был построен в 1883–1888 гг. Его строительство началось с земляных работ и возведения казармы, в 1887 году была произведена отрывка рва правого фаса, окончена постройка двух пороховых погребов с потернами. В последнюю очередь строились капониры и полукапониры.

Укрепление имело задачу обстреливать впередилежащую местность Кобринского укрепления и железную дорогу на Белосток, фланкировать доступ к соседним фортам № 1 и № 2 и вместе с тем служить опорным пунктом для промежуточной позиции между фортами № 1 и № 2. На сооружение данного форта потребовалось 337 586 руб., при этом типовой форт проекта 1879 года стоил около 500 000 рублей.

На вооружение форта было назначено три 6-дм пушки в 190 пудов, четыре 6-дм пушки в 120 пудов, четыре 42-линейных пушки, восемнадцать 4-фунтовых (легких) пушек, шесть 6-дм медных мортир и четыре полупудовые мортиры. Часть легких пушек располагалась в капонире (в головном – шесть, в горжевом – четыре) и полукапонирах (по четыре орудия в каждом).

В 1911 году начались работы по модернизации VIII форта, который получил литерное наименование «Б» и фактически был отнесен к фортам первой линии. Проект модернизации предусматривал почти полную перестройку укрепления – нетронутой осталась лишь контрэскарповая стена. Двухвальное кирпичное укрепление превращалось в одновальный бетонный форт современной конструкции. Работы начались со строительства на месте разобранного центрального капонира бетонного кофра и примкнувшей к нему средней потерны, проложенной до центрального траверса и далее – до устроенного в горже капонира. В 1912 году были выполнены работы по засыпке фоссебрей, произведена отрывка котлована под фундаменты главного новшества форта – средней подбруственной галереи. Тогда же было выполнено бетонирование галереи, а также полукапониров с потернами.

Работы были продолжены в 1913 году: существенной перестройке подверглись фланковые пороховые погреба, которые получили безопасное сообщение с полуказармами и подбруственной галереей при помощи потерн. В плечевых углах главного вала были устроены броневые наблюдательные посты. К 13 июня 1914 года, дате объявлении крепости на военном положении, VIII форт считался перестроенным наполовину.
Источник: https://brestdatabase.by/content/fort-viii-litery-b


Ушли военные и через небольшой промежуток времени форт был отдан в аренду частным предпринимателям, разделившим его территорию заборами на части. И вот тут начинается самое интересное. Ничего лишнего, только бизнес.

Красивый забор, который теперь можно лицезреть на том месте, где раньше была возможность легко пройти, обратите внимание на фото, видно, что забор из старого кирпича, построен из разобранного каменного дома для ротного командира, жандарма и сторожа. Замечательный домик пережил две мировые войны.






На 22 июня 1941 года, в этом здании располагалась 8-я пограничная застава 17-го Краснознаменного погранотряда. В течении суток, часть пограничников вместе с бойцами 1-го стрелкового батальона 455-го стрелкового полка, форт был местом его дислокации, вели боевые действия с наступавшими частями вермахта. Теперь вместо домика есть забор.



Военнослужащие вермахта у горжевого капонира форта, 1842 год.

Основной проблемой для данного форта было несанкционированное изъятие песка. Более того, городские власти обращали на это внимание и раньше, а арендаторам было вынесено предупреждение! Оправдание было примерно следующим, это решили устроить в качестве эксперимента, дабы предотвратить сырость в помещении. Но обещали все вернуть на место. Действительно, что нам стоит сделать вновь обваловку.





Время шло, заборов становилось все больше. Арендаторы как старались, так и могли оградить свои владения. Кто-то колючей проволокой, кто-то сеткой, кто-то деревянным забором и т.д. Там где еще пару лет назад можно было хоть что-то увидеть, сегодня все изолированно. Все под контролем!

Когда территория форта была общедоступна, безусловно, она страдала от посетителей, оставляющих пивные бутылки и надписи из баллончика на стенах. Но это, не идет ни в какое сравнение с тем, что делают арендаторы. В бесхозном состоянии форт лучше выглядел, чем с хозяевами.



Были и обращения, чтобы все по закону естественно, в различные специально созданные и существующие на территории Республики Беларусь, органы о недопустимом вандализме к историческому наследию со стороны арендаторов. Но воз не только и ныне там, воз уже развалился окончательно. Честно скажу, если это историко-культурное наследие, то лучше его как-то исключить из реестра.




Что осталось нам посмотреть, чтобы насладится чудом инженерной мысли военных строителей XIX века? Шикарная контрэскарпная стена из кирпича (высота 6 метров), бетонный капонир, бетонный выход из подбрустверной галереи с банкетом, бетонированные стрелковые позиции на главном валу форта, наблюдательные пункты прикрытые бронеколпаками. Но только тот наблюдательный пункт, что с правой стороны форта. Тот, что с левой стороны весьма оригинально вписан в арендуемые территории и частично используется как место, где можно что-то сжигать.









Если раньше поездка на VIII форт была интересной, и можно было заниматься исследовательской работой, то сегодня такая поездка лишена всяческого смысла. Порвать штаны о колючую проволоку, подцепить клеща и увидеть то, что еще недавно было в открытом доступе, а сегодня за забором и разрушается, очень сомнительное удовольствие. Восьмой «приказал долго жить». Ничего лишнего, только бизнес.


Очень редкий архивный снимок. Брестчане запечатлели себя на фоне контрэскарпной стены в сухом рву VIII форта.

Сегодня утром в Сувалках, на северо-востоке Польши, умер профессор Анджей Струмилло, 93-летний польский художник с белорусскими корнями

5 лет назад, 1 апреля 2015 года, в Выставочном зале на Советской состоялся вернисаж выставки «Анджей Струмилло. Живопись».



Анджей Струмилло - известный во всем мире художник, иллюстратор, фотограф, скульптор, график, поэт и путешественник. Важное место в его творчестве занимала выставочная деятельность (выставочная архитектура и графика), телевизионная и театральная сценография, дизайнерская графика книг, каталогов, плакатов, книжная иллюстрация (он рисовал к шведской, вьетнамской, армянской, русской литературе), эссеистика и публицистика.



Родился Анджей Струмилло 23 октября 1927 года в Вильно. Детство провел в Свентянах над Жэймянай, в Вильно и Лиде, юношеский период - на новогрудской земле. В мае 1945 приезжает в Лодзь и начинает обучение в Государственной высшей школе изобразительных искусств (где занятия ведет Владислав Стшэминьски), после двух лет переходит на факультет живописи Краковской Академии изобразительных искусств (диплом 1950). В 1949-1953 гг. является ассистентом Я. Эйбиша в Академии изобразительных искусств в Кракове, одновременно в 1951/1952 и 1952/1953 учебных годах - ассистентом Т. Грыгеля и А. Рыхтарского в Государственной высшей школе изобразительных искусств в Лодзи. В 1953 году его, вместе с десятью другими художниками, направляют в Москву для знакомства с принципами функционирования и программой обучения студентов в местных художественных школах. После возвращения отказывается от педагогической работы в училище и оседает в Пиской пуще в деревне Кресты. Через год состоялась его первая авторская выставка - в Институте изобразительных искусств в Пекине (в рамках культурного обмена). В 1956 году переезжает в Варшаву, начинает сотрудничество с Польским торговым домом (для которого проектирует выставочные павильоны) благодаря которому, в те трудные времена, может путешествовать по Европе и странах Дальнего Востока. Многие из привезенных художником предметов пополнили коллекции польских музеев - особенно Музей Азии и Тихоокеанского региона в Варшаве, а также Этнографический музей в Кракове. В 1977-1980 гг. является профессором Краковской Академии изобразительных искусств; одним из инициаторов, а с 1977 года одновременно комиссаром, интердисциплинарных встреч "Искусство и окружение в Вигре", плодом которых являются (кроме выставок и публикаций) программы для Вигерского, Сувальского и Мазурского ландшафтных парков, а позже для Вигерского национального парка и фонда "Зеленые легкие Польши". В 1982 году выигрывает открытый конкурс на должность главы Graphic Presentation Unit Генерального секретариата ООН в Нью-Йорке - дизайнерской мастерской, которая реализует издания для ООН, ЮНЕСКО, ФАО и ЮНИСЕФ. После двух лет работы для ООН возвращается в Варшаву и решает осесть в деревне, на границе Польши и Литвы, недалеко от Вильнюса и мест, которые напоминают ему атмосферу детства. Он покупает землю в Матьковой Руде над Черной Ханьчай, строит дом из лиственницы, работает на земле и растит лошадей. Продолжает интенсивно работать - рисует, пишет, проектирует издания и сценографию, участвует в разнообразных дизайнерских и культурных инициативах для развития региона, преподает в филиале Католическо-теологической Академии в Сувалках (1987-1988), Мазурском университете в Олецко (с 90-х гг. ХХ вв. до 2008 г.), Технологическом университете в Белостоке , является куратором многих международных пленэров для скульпторов и художников.

В творческой биографии художника свыше ста индивидуальных выставок (живописи, рисунков, фотографий) в Польше и за рубежом.

Картины Анджея Струмилло были тогда впервые представлены в Бресте. Посетители смогли увидеть первую картину мастера, пейзаж Лодзи, она была написана в 1945 году. На выставке были собраны работы, которые создавались на протяжении десятков лет, циклы работ под названием «Псалмы», «Апокалипсис», «Полет», «Головы».

По словам художника, на создание работ на библейскую тематику его вдохновил знаменитый друг. «У меня был такой приятель – Чеслав Милош, польский поэт, лауреат Нобелевской премии, - вспомнил он.- Однажды он пришел ко мне в гости и принес две книги переводов – «Псалмы» и «Откровение Иоанна Богослова». Я решил сделать к ним иллюстрации. Некоторые из них представлены на выставке».








Выставку в Бресте мэтр открывал рассказывая о своем творчестве чрезвычайно необычно, красочно и с юмором, делясь историями из своей биографии. Запомнилась история о том, как в 1957 году он был в городе Бресте проездом, возвращался из путешествия по Сибири, и вез в Польшу подаренного ему охотниками маленького медвежонка. На границе медвежонка арестовали и стали требовать документы на провоз животного. Добившись аудиенции у руководства таможни, пан Анджей долго объяснял, что везет медведя в подарок польским детям, про мир и дружбу между странами. И смог таки уговорить начальника таможни и медвежонка пропустили в Польшу.

Во время встречи со студентами Белорусской государственной академии искусств в 2017 году он подчеркнул, что является «гражданином ВКЛ» и считает Беларусь своей родиной.

— Беларусь, Минская земля — это моя родина. Мой дед и мой отец родились в Минске. Я в Минске сам бывал, есть у меня здесь друзья, деятели культуры. Белорусский язык очень близок моему сердцу.

Скажу честно, из всего, что осталось от фортификационного наследия крепости Брест-Литовск, мне больше нравится форт VII. За долгие годы изучения всего этого добра, разумеется, того, что сохранилось хоть в каком-то виде, мне удалось побывать на всех фортах, оборонительных казармах, погребах и так далее. Где-то полная разруха, где-то наоборот. По-всякому. Но вот сегодня рванули ноги в V форт.

Сейчас для изучения таких мест самое благоприятное время. Уже совсем скоро пойдет буйство зелени, и многое скроется от глаз до самой глубокой осени. Хотя стоит заметить и поблагодарить, за то, что территорию V форта регулярно чистят от зарослей. В помощь людям приходят также местные бобры, которые валят деревья вдоль водяного рва.




Совсем нет желания описывать вам все эти фортификационные премудрости. Мы живем в такое время, что вы и без меня сможете найти всю информацию о строительстве и модернизации этого памятника архитектуры.

Пройдемся лишь по некоторым историческим фактам из жизни этого гиганта. Форт возведен в 1879–1880 годах, как одно из передовых укреплений крепости. В ходе нескольких модернизаций 1886–1889 гг. и 1906-1912 гг. укрепление было весьма усиленно, в том числе и бетоном. Вот как интересно получается. Знал или нет, штабс-капитан Иван Осипович Белинский, под чьим руководством форт был усилен бетоном, что «отец русского цемента», химик, ученик Дмитрия Менделеева, был когда-то учеником Александровского Брестского кадетского корпуса, который располагался на Волынском укреплении Брестской крепости. Звали этого человека Алексей Романович Шуляченко, Александровский корпус он окончил в 1859 году. Алексей Шуляченко участвовал в разработке первых Российских технических условий на цемент и научных номенклатур вяжущих. Первым предложил и научно обосновал применение смешанных (известково-цементных) строительных растворов для каменной кладки. Активно содействовал возникновению и развитию цементной промышленности. После его смерти, в 1903 году, на надгробии, где памятное посвящение, есть такое предложение: «Цементные, бетонные и железобетонные заводы». Владельцы этих заводов прекрасно понимали, кому они обязаны своим состоянием и денег на памятник не пожалели. Представляете, как история закручена? А ведь практически все форты и фортификационные объекты крепости были одеты в бетон накануне августа 1915 года.



При отступлении в 1915 году V форт не взорвали, уже хорошо. В период межвоенной Польши он использовался под склады. Кстати, в 30-х годах, если кто хотел ловить рыбу или раков в водяных рвах, в том числе и в водяном рву вокруг V форта, необходимо было купить абонемент. Стоил он 5 злотых на одного человека и действителен был только на один заход. Любители раков и рыбки с удовольствием этим пользовались. Можно было еще купить абонемент на выпас скота вблизи форта, разные были цены на коров, коз, лошадей.




С 1941 по 1944 гг., в период нацистской оккупации, форт использовался также под склады. Из воспоминаний жительницы Волынки Юзефы Яворек: «Помню, мы, дети, на 5-й форт все гулять ходили. Немцев уже не было, но были какие-то их склады что-ли. Нашли мы железные круглые банки с этикетками на немецком языке. Одна банка была пробита, и из нее вытекало сладкое вещество по вкусу и цвету, напоминающее мед, как нам тогда казалось. Я не ела, несла домой. А Хэлька наелась. Потом ей стало плохо, изо рта шла белая пена, родители испугались и спросили, что ели, мы говорим: «Мед». Потом отец с Данилом посмотрели на банки и сказали, что это, скорее всего, отрава для мух. Слава Богу, все закончилось благополучно, Хэльку спасли».

О том, что после 1945 года территория форта по-прежнему служила военным, говорят десятки оставленных надписей на его стенах. И на посту стояли, и привет передавали, и о дембеле мечтали… Эпиграфическое наследие форта весьма интересно.





Пожалуй, самая старая надпись, из тех, что удалось обнаружить, это надпись на немецком языке в горжевом капонире, есть предположение, что надпись оставили военнослужащие Германской армии в 1915-1918 гг.. Вот бы ее восстановить. Классная была бы фишка для туристов.



Ранее даже не догадывался, что орудийные казематы горжевого капонира использовали как «камеру» для тех, кто был арестован. Это стало известно благодаря оставленным надписям «здесь сидел под следствием», а таких несколько. Наиболее интересна та, где человек написал свое имя, фамилию и отчество «Посажен под следствие Зимин Юрий Сергеевич…».




На горжевой казарме удалось прочесть фамилию одного из руководителей Совесткого союза. Надпись полностью не сохранилась, времени то уже прошло достаточно много, вероятно она была нанесена в идеологических и воспитательных целях в конце 40-х начале 50-х годов, но фамилия автора этих несохранившихся строк сохранилась - /.Сталин/.



Для тех, кто является поклонником натурных видов вооружений, V форт будет очень интересен, там представлены образцы артиллерии различной мощности и назначения.




В 90-х годах территорию форта покинули военные, на небольшой промежуток времени «облюбовали» любители старины с автогенами, но вовремя было принято решение, и форт стал филиалом мемориального комплекса "Брестская крепость-герой". А еще ранее, в 1995 г., форт был включен в список историко-культурных ценностей Республики Беларусь. И если вернуться к названию материала «Скоро будет юбилей! », то на информационном стенде у входа на территорию форта, можно прочитать, что филиал «Музей V форт» был открыт 8 мая 200года. В этом году исполнится ровно 20 лет музею, а самому форту уже 140 лет.

В рамках проекта «Небо и земля Бреста в истории авиации» продолжаем знакомить заинтересованных читателей с интересными историческими фактами и событиями, так или иначе, связанных с авиацией.

Сегодня мы посмотрим на фотографии воздухоплавателя и фотографа Николая Анощенко, который в составе 12-й полевой воздухоплавательной роты, проследовал через наш город во время отступления Русской императорской армии в 1915 году.

Николай Анощенко фиксировал на фотокамеру обыденную жизнь своего подразделения во время службы в воздухоплавательной роте. Благодаря его снимкам мы с вами можем увидеть пребывание 12-й воздухоплавательной роты в крепости Брест-Литовск, на Тереспольском укреплении, летом 1915 года.

На снимках Николая Анощенко казематы под валгангом между I и II люнетами Тереспольского укрепления.


Казематы центральной ограды крепости Брест-Литовска. Анощенко Николай Дмитриевич. Лето 1915 г.


Военнослужащие Владивостокской воздухоплавательной роты в Брест-Литовской крепости. Анощенко Николай Дмитриевич. 1915 г.


Обстановка внутри центральной ограды крепости Брест-Литовск перед её сдачей. Анощенко Николай Дмитриевич. Лето 1915 г.


Казематы под валгангом между I и II люнетами Тереспольского укрепления. Фото Иван Чайчиц, 2012 год.


Воронка от бомбы, сброшенной немцами с аэроплана на бивак Владивостокского воздухоплавательного отряда. Анощенко Николай Дмитриевич. 1915 г. Брест-Литовск.

Не менее интересны фотографии Николая Анощенко сделанные во время отступления 12-й воздухоплавательной роты. В объектив его фотокамеры попали моменты, связанные с подъёмом аэростата, добычей газа для аэростатов на берегу реки Буг у Влодавы, остатки аэростата и парусного забора Владивостокской крепостной воздухоплавательной роты, уничтоженных бурей и многие другие.


Подъём аэростата. Анощенко Николай Дмитриевич.


Добыча газа для аэростатов на берегу реки Буг у Влодавы. Анощенко Николай Дмитриевич. Лето 1915 г.


Остатки аэростата и парусного забора Владивостокской крепостной воздухоплавательной роты, уничтоженных бурей. Анощенко Николай Дмитриевич. 11 июля 1915 г.


Воздухоплаватели за обедом на привале во время отхода от Хелма к Брест-Литовску. Неизвестный фотограф. Лето 1915 г.


Привал Владивостокского крепостного воздухоплавательного отряда по пути отхода от Хелма к Брест-Литовску. Анощенко Николай Дмитриевич. 1915 г.

Забавно выглядит снимок, где в кадр неизвестному фотографу, попал спящий Николай Анощенко, во время привала.


Прапорщик Анощенко Николай Дмитриевич, фронтовой фотограф, спит около палатки. Неизвестный фотограф. 1915 г.

Доводилось Николаю Анощенко делать снимки с воздуха крепости Осовец и ее укреплений. Крепость Осовец российская опорная крепость, возведённая на реке Бобры у польского местечка Осовице (ныне деревня Осовец-Крепость) в 50 километрах от города Белосток. Во многом крепость известна благодаря контратаке 13-й роты 226-го Землянского полка 24 июля (6 августа) 1915 года при отражении немецкой газовой атаки. Позже участники событий с немецкой стороны и европейские журналисты окрестили эту контратаку «атакой мертвецов».


Крепость Осовец, снятая с аэростата. Анощенко Николай Дмитриевич. 1915 г.


Укрепления крепости Осовец, снятые с аэростата. Анощенко Николай Дмитриевич. 1915 г.

Николай Дмитриевич Анощенко - советский пионер авиации и воздухоплавания, изобретатель, кинематографист, режиссёр и педагог. Родился 25 сентября 1894 года в г. Белгороде в семье чиновника (юриста). Начинал обучение в Белгородской мужской гимназии имени герцога Эдинбургского, продолжил обучение в Курской гимназии, успешно окончил Московскую 2-ю гимназию. В его жизни сплелись две сферы человеческой деятельности – воздухоплавание и кинематография, в которых он добился блестящих результатов.

В детстве увлекался авиамоделированием, конструированием аэропланов, аэростатов и дирижаблей. В 1910 г. на первых в России состязаниях летающих моделей планеров в Москве занял призовое место и получил серебряный жетон из рук председателя жюри Н. Е. Жуковского.

5 мая 1917 г. первым в русской армии совершил прыжок с парашютом с привязного аэростата с высоты 720 метров.

В начале 1918 – вошёл в состав ВРК по авиации Московского военного округа. С 1920 – помощник начальника Полевого управления авиации и воздухоплавания. Возглавлял аэростатный отдел «Летучей лаборатории» - первого советского научно-исследовательского учреждения по авиации. 8 ноября 1922 г. во главе экипажа аэростата совершил юбилейный, 100-й свободный полёт дальностью 1273 км и продолжительностью 22 час 10 мин.


Диплом Н.Д. Анощенко – Первого Красного пилота-воздухоплавателя. 1920 г.


В советское время — начальник воздухоплавания Московского военного округа. Организатор Всесоюзных соревнований по авиамоделированию, один из основателей Добровольного общества друзей воздушного флота (ОДВФ) в марте 1923 г.


Н.Д. Анощенко, во время съёмки за кинокамерой. 1930-е гг.

Для создания учебных пособий освоил киносъемочную технику. В 1924 г. поступил в Московский институт кинематографии (по другой версии - в 1924–1927 гг. учился на операторском отделении Государственной школы кинематографии (будущего ВГИК)). Режиссер девяти и оператор одиннадцати художественных и документальных фильмов. Первые его фильмы, созданные в 1918–1923 гг., были посвящены развитию советской авиации: «Самолет», «Красный воздушный флот», «Люди-птицы» и др. В 1924-1956 гг. преподаватель ГИК (впоследствии - ВГИК), вел курсы «Основы кинотехники», «Общая кинотехника», «Технология производства фильмов». Автор ряда изобретений в области кинематографии (в 1931 г. впервые предложил метод цветного кино «Спектроколор», по которому был снят фильм «Праздник труда»). С 1940 г. профессор кафедры операторского мастерства ВГИК, выпустил учебник «Основы кинематографии», выдержавший несколько переизданий, и монографию «Основы современной кинотехники» (Киев, 1949).


Трижды Герой Советского Союза Иван Кожедуб (в центре), ветераны авиации Николай Анощенко (слева) и Борис Россинский во время XVI Всесоюзных состязаний летающих моделей.

Умер Николай Дмитриевич Анощенко 14 декабря 1974 г. Похоронен на Ваганьковском кладбище в Москве.


Подпрапорщик Ципляев и прапорщик Анощенко Николай Дмитриевич на аэростате во время разведки по реке Шаре. Неизвестный фотограф. 1915 г.